Она повернулась ко мне.
— Штормовой народ?
— Мне насрать. Как отсюда слезть? Я сыт по горло этой чертовщиной. По правде говоря, я бы и тут уже спать улегся.
Но мне не пришлось. В камне открылась потайная ниша с лестницей и мы с Хо быстренько ей воспользовались. Внизу была комната, где на мягком диване сидело несколько человек в голубых рабочих комбинезонах как у Хо. Еще двое играли в шашки. Третий — рылся в холодильнике. Заметив нас, спускающихся вдоль стены, ребята потеряли интерес к своим занятиям и стали пятиться к двери. А потом выпорхнули из нее, словно стая свадебных голубей из коробки.
Я в изнеможении повалился на диван. Хо отыскала в холодильнике брикет творога и бутылку воды, после чего уселась прямо на пол и принялась жевать и булькать. О, Леди. Наконец-то я оказался в светлом безопасном помещении с диваном. Все произошедшее мгновенно оказалось за бортом. Я кайфовал.
— Первого, кто появится в дверях, я пристрелю.
— А если это будет Лефран?
— Тем лучше.
Но это оказались стражники. Нас быстренько повязали, отобрали у меня железку, и повели вниз по башне. Парни были ошеломлены не меньше рабочих. Возможно что-то такое госпожа Мерелин уже позволяла себе в прошлом, потому что первичного допроса не было. Больше того, никто из шестерых секьюрити вообще не сказал нам ни слова. Единственными кто непринужденно болтал, были бараны и козы, загоны с которыми помещались почти на всех пройденных этажах. Аппетиты у волчицы и ее дерева были немалые.
В конце концов нас завели в какую-то комнату, пустую как голова лонгатского подростка и заперли. Хо со злостью пнула дверь и закричала.
— У тебя еще остались силы? — спросил я, укладываясь на пол.
— Задолбали, — всхлипнула Хо. — Сколько можно? И творожок не дали доесть. Ты знаешь, как я голодна? Я начну с твоей пятки, если они сейчас же нас не выпустят и не накормят!
— Извини, не могу предложить майонез.
Молчание.
— Хо.
— М?
— Почему ты ведешь себя так?
— М-м-м?
— Как идиотка. Если б я не знал тебя, подумал бы, что ты хочешь произвести на меня впечатление.
— Я не понимаю, о чем ты.
— О всех тех случаях сегодня, когда ты пыталась угробить себя. То, что мы делали в машине, хотя бы имело смысл. Но за каким хреном ты остаешься под летящим вниз колоколом? Ты знаешь, обычно мне плевать на то, что люди делают со своей жизнью, но еще одна такая выходка… И между нами все кончено. Я не собираюсь больше нести ответственность за чью-то смерть кроме своей. Хватит с меня. Ты поняла?
Молчание.
— Я…
Хо не успела закончить. Сегодня, будь я проклят, в цитадели Фран захлопали двери. В комнату ввалились техно-рыцари, за которыми степенно вошел человек, которого я сперва принял за Люпана. Но это был не тот Лефран.
— Приветствую вас, застенцы. Мое имя Людвиг. Людвиг Лефран. Могу ли я принять вас как желанных гостей моей цитадели?
Глава 12. И снова скучная глава
Прошло пятнадцать лет с того момента, как палочники приняли дар спутникового и кабельного сообщения, и тут же запихнули его в карман. Они продавали интернет-траффик нижнему шестку курятника за деньги, сравнимые с доходами от наркотрафика. Коротышкам же предлагалось поверить, что палочники самостоятельно создали информационную сеть, через которую можно было обмениваться не только порнографией, но и экстремистскими материалами. Свободно.
Ну а что такого?
Тенебрийцы считали сверхприбыли, получаемые из предательского воздуха, и плакали. Им удалось сделать реплику сетевой технологии, но как следует настроить и ограничить ее — только в Гарзоне и Тенебрии. Лонгаты и Фуги, по понятным причинам, оставались за бортом: фугам не нужна была порнография и заговоры, лонгатам — любые технологии, через которые палочники смогли бы заглядывать к ним в будуары.