Общество контроля. Как сохранить конфиденциальность в эпоху тотальной слежки

Врачи «скорой помощи» кладут Джейн на носилки – на самом деле, просто подводят ее к носилкам, поскольку она уже может ходить – и загружают в кузов. Полицейские бригады разъезжаются, а один офицер остается руководить движением и наводить порядок. Мы забираемся обратно в патрульную машину и отчаливаем.

* * *

По сути, этим и должны заниматься полицейские – заботиться о тех, кому нужна забота, при добровольной поддержке со стороны общества. Передовые технологии, которые я обсуждал в этой книге, не сыграли в этом взаимодействии никакой роли, они даже не направили нас к месту происшествия.

В основе полицейской работы лежат беседы, наблюдение, убеждение. На собрании Compstat Марк представил меня старшему офицеру, одному из руководителей криминального отдела, здоровяку в сером костюме. Марк рассказал ему, зачем я пришел и о чем моя книга.

Офицер ни с того ни с сего подошел ко мне на полшага ближе. «Мне все равно, что это такое, – сказал он, подняв указательный палец. – Технология никогда не сможет заменить человеческое присутствие».

За время написания этой книги я часто слышал подобные заявления – от полицейских, конечно, но также и от других людей. Все использовали разные формулировки, но соглашались в одном: технология может взять на себя некоторые обязанности, которые когда-то были исключительной прерогативой людей, но в обозримом будущем полицейская деятельность останется глубоко человеческим делом.

Примерно за пять лет до той летней ночи, еще в 2014 году, департамент полиции Ньюарка подписал указ о согласии с федеральным правительством. Полицейские Ньюарка сделали это не первыми, и – хотя генеральный прокурор Дональда Трампа Джефф Сешнс строго ограничил использование таких документов – не последними.

Указ о согласии – это договоренность между двумя сторонами о разрешении судебного процесса без официального признания вины. Местные полицейские управления могут издавать указы о согласии после того, как Министерство юстиции подаст на них в суд за нарушение закона, обычно это схемы и практика неконституционной полицейской деятельности. Департамент, на который подан иск, и Министерство юстиции предлагают ряд реформ, а назначенный судом наблюдатель следит за тем, чтобы эти реформы осуществлялись.

По сути, указ о согласии позволяет полицейскому управлению переосмыслить и изменить свои привычки и поведение. Некоторые отделы сопротивляются переменам. Другие пользуются этой возможностью, чтобы, по сути, переписывать правила взаимоотношений между полицией и гражданами. Когда это происходит, улучшения отмечаются и в отделениях полиции, и в охраняемых ими городах.

Технологии, которые я обсуждаю в этой книге, в совокупности дают такую же возможность переосмыслить взаимосвязи между полицией и сообществами, которые она охраняет. Как показали массовые протесты после убийства Джорджа Флойда в 2020 году, эти отношения разрушились в слишком большом количестве городов. Конечно, есть исключения, как раз перед тем, как это написать, я посмотрел ролик, в котором начальник полиции Атланты идет сквозь толпу протестующих и уважительно слушает их. Но в сообществах по всей Америке и миру взаимное презрение и недоверие только растут. Этому нужно положить конец. В городах, где полицейские силы успешно приняли указ о согласии – таких как Лос-Анджелес и Сиэтл – полиция работает более эффективно, преступность стала ниже, а отношения между полицией и людьми улучшились. Это произошло потому, что правоохранительные органы получили возможность пересмотреть давние привычки и практику. Процесс публичного обоснования и оценки использования новых технологий предоставляет примерно ту же возможность: граждане говорят, а полиция слушает, потом полиция говорит, а граждане слушают. Благодаря этому процессу приходит взаимное уважение и понимание, становятся возможными переговоры – благодаря этому процессу возобновляется демократия.

Рано или поздно многие из технологий, о которых я говорил, найдут свое применение на регулярной основе. Где-то они продержатся дольше, где-то меньше, но распознавание лиц станет более качественным, а нательные камеры наблюдения сделаются такой же стандартной частью полицейского снаряжения, как фонарик и пистолет. Учитывая, какие объемы данных мы генерируем, неизбежной кажется и определенная степень использования алгоритмов для обработки информации и принятия решений. Но поскольку они представляют беспрецедентный риск для наших гражданских свобод и неприкосновенности частной жизни, мы не можем пассивно принимать их, как слишком часто делали с предыдущими технологиями.

Дело не в том, что полицейские – плохие люди, которые просто хотят постоянно отслеживать и контролировать всех на свете. Это не так. Они выполняют тяжелую, опасную, необходимую работу. По моему опыту, большинство из них делают это из чувства долга. Они защищают своих собратьев и искренне пекутся об общественной безопасности. Но это не значит, что они должны быть освобождены от какого-либо гражданского надзора.