Общество любительниц плавания имени Дж. М. Барри

Джой с тревогой всматривалась в лицо подруги. Она снова каким-то образом умудрилась обидеть Шерон. Но ведь они постоянно обсуждали разные диеты! Они вместе перепробовали кучу диет, подбадривая и поддерживая друг друга.

– Ты отлично выглядишь, – сказала Джой. – Просто чудесно!

Шерон покачала головой, отмахиваясь от ее слов. Может быть, она и проходит по деревенским меркам, здоровая и сильная мать семейства, но она прекрасно понимала, что выглядит далеко не чудесно. Не в том смысле, какой вкладывала в это слово Джой.

Грэм снова появился, неся пинту мутноватой темно-коричневой жидкости. Джой понадеялась, что это не угощение для нее. Но Грэм поставил пинту перед Шерон и горделиво застыл рядом. Он похож, решила Джой, на гусыню, которая только что снесла золотое яйцо.

– Для прекрасной дамы, – сказал хозяин Шерон. – За счет заведения. Могу поклясться, – продолжил он, обращаясь к Джой, – что вы и не нюхали правильного эля. Ничто не сравнится с доннигтонским пивом.

«Без сомнения, лучшим в мире», – кисло подумала Джой.

– Да брось ее уговаривать, – посоветовала ему Шерон. – С тем же успехом ты можешь убедить ведро с молоком отрастить ноги и самому пойти в кухню.

Джой неловко поерзала на стуле, улыбаясь Грэму извиняющейся улыбкой. Ей вовсе не хотелось показаться капризной или привередливой.

– Я буду диетическую содовую, – сказала она тихо.

К тому времени, как появилась еда, исходившая горячим паром на двух огромных тарелках, в животе Джой уже бурчало. От запаха картошки и жаренных в кляре креветок рот наполнился слюной. Она не могла вспомнить, когда в последний раз видела такое, она-то постоянно бывает в заведениях, где на больших тарелках подают мало еды, в ресторанах, которые специализируются на модном, диетическом или экзотичном.

А эта свежая, обильная, с душой приготовленная пища – нечто совершенно иное. Шерон, сгорая от нетерпения, поблагодарила Грэма, он вежливо поклонился и ушел. Шерон покосилась на салат Джой.

– Выглядит неплохо, – дипломатично заметила она.

Джой отхлебнула содовой.

Спустя минуту Грэм вернулся. Он поставил небольшую тарелку в цветочек с каким-то подобием овощного чатни и двумя кружочками вроде бы колбасы.

– Твое любимое, – сказал Грэм.

– А я-то хотела съесть поменьше, – ответила Шерон, но он только помотал головой и ушел в кухню.

Джой придвинулась поближе, чтобы рассмотреть блюдо:

– Что это такое?

– Кровяная колбаса. Можешь попробовать.

– Что? Что это еще за кровяная колбаса?

– Ну, такая вот колбаса. Сорт такой. Сначала ждут, когда кровь свернется, а потом…

Джой отвернулась:

– Я вообще не могу есть, когда рядом со мной кто-то ест такое! – Она теоретически понимала, что в пищу идет вся туша и что логично и разумно целиком использовать животное, выращенное для еды. Но всему есть предел. Джой схватила стакан Шерон и отхлебнула глоток эля.

Ого! Просто великолепно. Наверное, ей тоже нужно было заказать.

Шерон рассмеялась:

– Какая разница между кровью и мясом? И то и другое из одного источника.

– Ничего подобного! Это же кровь. Ужас какой!

Шерон усмехнулась, с удовольствием отправляя в рот очередной кусочек.

К тому времени, когда Шерон приступила к основному блюду, источавшему потрясающий аромат, Джой до конца поняла, от чего отказалась. Она набросилась на свой салат, который, между прочим, оказался очень вкусным. Но не шел ни в какое сравнение с креветками в кляре. И с картошкой на сливочном масле. Он не насыщал и не доставлял удовлетворения.

– Ты хотя бы попробуй, – благожелательно предложила Шерон, пододвигая к Джой свою тарелку.

– Я не ем жареного, – сухо заявила Джой. – Меня даже может стошнить. Я уже много лет не ела ничего подобного.

Шерон застыла, держа на вилке пюре в соусе тартар. Потом сунула вилку в рот.

– Дело хозяйское, – сказала она. – Но ты просто тютя.

Джой не слышала этого слова лет десять.

– Сама ты тютя, – огрызнулась она.

– Из нас двоих, – проговорили они в унисон, улыбаясь при воспоминании, понятном только им двоим. А потом они засмеялись, и образовавшийся в их отношениях ледок тут же растаял.

– Помнишь дом нашей мечты? – негромко спросила Джой, думая о доме из бурого песчаника на Верхнем Вест-сайде, в который они с Шерон были буквально влюблены. Они мечтали однажды купить его на двоих, чтобы их семьи всегда жили рядом. Их дети входили бы в любую из квартир как к себе домой, точно так же носились бы по лестницам, как когда-то носились они с Шерон на Ист-Хаустон, забегая в гости друг к другу, а еще к миссис Клифден и мистеру и миссис Бартлетт.

– Откуда мы, интересно, собирались взять денег? – спросила Шерон, качая головой. – Мы ведь тогда еще не выплатили за колледж.

– Позапрошлым летом дом выставили на торги, – сказала Джой.

– Шутишь! Неужели ты интересовалась его судьбой?

Джой кивнула. Разумеется, она желала, чтобы брак Шерон был благополучным, однако ее не покидала надежда, что Шерон когда-нибудь вдруг вернется в Нью-Йорк, может быть, снова начнет работать по специальности и будет хотя бы часть года проводить в Нью-Йорке.

– Сумасшедшие у нас были мечты, – сказала Шерон.

«Ничего подобного», – подумала Джой.