Общество мертвых и исключительных

— Факультет помощников первых лиц. — Теперь перед лицом Эбель оказалась желтая нашивка. — Скуры, что работают с людьми, имена которых лучше не называть. Например, студент Марсель Альба, который видит исход чего-либо, касаясь человека рукой, с легкостью понимает, плохо ли закончится важная сделка. Или Аврора Бах — полная его противоположность, узнаёт все секреты и тайны людей, заглянув в их прошлое.

Директор протянула засыпающей Эбель еще одну нашивку, но та подумала лишь о том, что с радостью хотела бы оказаться в одной из картин на месте загорающей на камне леди.

— Военная оборона. Фиолетовая нашивка.

«О, как у Соль», — вспомнила Эбель пиджак соседки по комнате.

— Эти исключительные верно служат на благо своей страны. Их мистер Хиггинс отправляет подальше от Санди, в места, где люди в погонах им точно найдут применение.

— Дайте угадаю. Они отлично повинуются приказам и пересматривают «Майора Пэйна» по выходным? А, ну и верят в историю про паровозик, который смог?

— Скажи это Амее Тонаке, чьи ладони источают яд, или Ли Сэне, взрывающей вещи.

— Эм… Вы уверены, что в академии безопасно с такими-то скурами?

— Если что, нас подстрахуют особо опасные исключительные, — съехидничала мисс Вуд и повертела в руках красный герб.

— Вы тут в агентов А.Н.К.Л. играете, что ли? Или готовите новый состав мстителей? — Эбель повеселела.

Нет. Правда. Это уже перебор.

— Йонни Куагия, внушающий мысли, тоже смеялся, когда я сказала ему, что его дар — один из самых сильных и опасных. — Директор собрала нашивки и перетасовала их в руках, серьезно посмотрев на Эбель. — А какой дар у тебя? Расскажи мне.

— Я, э-э-э… — Эбель не очень хотелось говорить про призраков, преследующих ее по ночам. Она тут не задержится, а значит, ответить может все что угодно. — Я слышу тех, кого не слышит никто. Понимаю язык, так сказать, мертвого мира.

— О, не зря ты показалась мне сообразительной девочкой. — Вуд вытащила белую нашивку и протянула новой студентке факультета гражданской поддержки. — Понимание мертвых и забытых языков — ценный дар. Я даже знаю, кто именно поможет тебе его раскрыть. Вот он обрадуется. А потом ты покажешь, на что способна, лично мне. Нужно же убедиться, что ты мне не врешь?

— Поможет раскрыть? Обрадуется? Показать вам, на что способна?

Эбель не торопилась брать нашивку. Если она куда и торопилась, то только домой.

— Глаголы ты знаешь отлично, Эбель, — пошутила Вуд. — А теперь пойдем, я познакомлю тебя с нашим преподавателем криптографии профессором Джосайей Кэруэлом.

— Преподавателем… шифрологии?

— Пойдем же скорее. — Дебора вскочила со стула и, быстро обогнув стол, подняла студентку и потянула к выходу. — Не будем терять времени.

Эбель не успела ничего ответить. Молча закатив глаза, она поддалась Вуд и направилась обратно в учебное крыло.

Почему этот чертов храм называли академией, Эбель не понимала. Почему скуры называли себя студентами и ходили на какие-то выдуманные и никому не нужные пары — тоже. Зачем тут нужны факультеты и к чему готовят исключительных? И если тут все так хорошо, то почему об этом месте никто не знает? Где оно вообще находится? Эбель хотя бы в Санди? Или ее вывезли в какой-нибудь Монток, где люди верят в перемещение во времени и ставят эксперименты над бедными енотами? Сколько вообще Эбель лежала в гробу? А может… Может, она все-таки умерла? Может, она так и осталась лежать в земле? И все это долгий предсмертный сон?

Волна страха окатила Эбель, тело зазнобило.

— Мистер Кэруэл!

Жужжащий голос мисс Вуд раздался где-то далеко, будто за толстой стеклянной стеной, которая стремительно трескалась и готовилась лопнуть. Перед глазами, чередуясь с яркими вспышками, летали слова. Они пытались вырваться наружу, но раз за разом врезались в стекло.

«Я привела вам… но… вую студентку и — я умерла, умерла, умерла — на… деюсь, помощницу!»

В голове все перемешалось. Собственный голос стал тихим, еле уловимым, и из горла, которое сдавливали невидимые холодные руки, вырвался лишь хрип. Скулящий, жалобный. Предсмертный. Как тогда… в гробу… Перед тем, как Эбель почти сдалась и проиграла в схватке со смертью.

— Это Эбель Барнс. Я буду признательна, если вы поможете ей тут освоиться.

От голоса Вуд Эбель затошнило. Вообще от любых звуков ей сейчас становилось хуже. Вот бы все просто замолчали. Вот бы…

— Мисс Барнс? — мужской баритон пронзил голову, словно тысячи острых иголок.

Стеклянная стена все-таки лопнула и, разлетевшись на невидимые осколки, вонзилась в тело Эбель. Эбель схватилась за виски и сдавила их так сильно, как только могла. Вчера она лежала в гробу, но, кажется, умрет сейчас — и не на кладбище, а в хреновом кабинете хренова криптолога.

— С вами… все… в порядке? — Мужской, смазанный от слез силуэт двинулся к Эбель, и солнечные лучи, до этого врезающиеся в его спину, обожгли ее лицо.

Ответить она не смогла, но, кажется, за нее все сказали позеленевшее лицо и покрасневшие глаза.

— Воды! Срочно!

Каждый звук причинял невероятную боль. Нестерпимую. Ужасную. Медленно убивающую.