Общество мертвых пилотов

– Вот за это я и люблю ночь, – пояснил другу Вадим, когда почти обессиленная барменша вырвалась из его паутины. – Ночью ты словно проваливаешься в трещину между мирами. «Вчера» уже закончилось, а «завтра» еще не наступило. Поэтому тебя никто не принимает в расчет и с тобой может произойти все, что угодно. Даже самое невероятное. А большинство людей, как ни странно, предпочитает по ночам спать. И эти люди даже не догадываются ни о чем. Странно, правда?

– Ты так и не ответил на мой вопрос, – напомнил Токарев.

– На какой вопрос?

– Сам знаешь…

– Да не переживай, не знаком я здесь ни с кем. И меня здесь никто не знает. В этом аэропорту я был последний раз осенью 16-го, когда улетал из Омска в Барселону. Ты меня тогда вызывался провожать, если помнишь. Правда, не срослось что-то с проводами.

– Все равно не верю, – упрямо замотал головой Токарев.

– Не веришь? Ладно, тогда слушай. Рассказываю правду. Учти, что она будет неприятной. На самом деле, два года назад я заблудился в Восточных Альпах и замерз в ледышку. Мой труп даже найти не смогли, чтобы похоронить его по-человечески. А сейчас я тебе просто снюсь. И этот аэропорт тебе снится, и винтажный коньяк, и девушка по имени Снежана. Именно поэтому все у меня так лихо получается. Во сне можно многое, что не дается в реальной жизни. Кстати, фамилия у Снежаны смешная – Булышева. Представляешь? Снежана Булышева! Но это, правда, бывшего мужа фамилия. До замужества она была Савенкова…

– Что-то я уже слышал про эти Восточные Альпы, – растерянно сказал Токарев. – Кажется, Светка рассказывала…

– Какая Светка? Это не та ли, с которой у меня в школе была любовь?

– Она самая. Говорила, что ты попал в сильную снежную бурю. Проводника твоего, якобы, успели вовремя найти с собаками, и он выжил. А тебя так и не нашли…

– А я что говорю? Нравится тебе такая правда? Приятно отдыхать с покойником?

Вадим скорчил гримасу, выждал, пока лицо у Токарева вытянется до самого нижнего предела, и расхохотался, довольный произведенным эффектом.

– Пошутил я, пошутил. Расслабься, Александр Петрович. Нашли меня горноспасатели. Живого. Я же в расщелину успел забиться. Только почему-то оказался с другой стороны горы, а это уже другое государство. Оттого, может, и пошли слухи по всей губернии. Таких про меня небылиц навыдумывали, что даже до Омска, как видишь, волна докатилась. Вот скажи, почему люди охотно верят в самую несусветную чушь, а не в реальность? Когда я тебе правду говорил, ты прищуривался с подозрением. А как услышал историю про ожившего покойника – сразу попался.

– Шутки твои, Заяц, с годами веселее не стали, – проворчал Токарев, шумно отхлебнув из своего бокала. – Хоть бы иногда друзьям напоминал о себе. А то пропал на три года – и тишина. Ты про дядь Гришу-то разузнал? И как там поживает Мануэла, кстати?

– Докладываю по порядку. Маня поживает хорошо. Я ее дома оставил, в Барселоне. Кое-как отбился. Тоже рвалась со мной в Монголию. Мы ведь с ней браком сочетались. Как вернулись из Омска, так сразу в церковь и сходили. Отцовскую тему я тоже закрыл. Правда, помотаться пришлось изрядно, но результат есть. И это главное. Всех нашел, со всеми переговорил. Даже с отцом удалось потолковать.

– Вот и хорошо, – механически кивнул Токарев, но через секунду опомнился. – Как же это ты с ним потолковал, интересно? Дважды на однотипные приколы я не ловлюсь, учти.

– Я дважды и не прикалываюсь. Не веришь – дело хозяйское, – равнодушно сказал Беляков, подливая коньяк. – Просто объяснять слишком долго…

– А мне сегодня спешить некуда, – подбодрил его Токарев. – Да и твой рейс на Улан-Батор можно отложить на полчасика, если что.

– Учти, ты сам напросился, – предупредил Вадим.

Лицо у него сразу стало серьезным…

* * *

Токарев с удивлением посмотрел на донышко пустого пластикового стаканчика. Стилизованная под графин большая бутылка Hine почти закончилась. Полоска неба на горизонте заметно посветлела. А перед рассветом, как и положено, похолодало. Токарев закутался в свою куртку и почувствовал сильную дрожь. От холода ли, от выпитого в изрядном количестве коньяка или от трудно перевариваемой информации – понять было трудно…

– Это все факты. Никаких гипотез, – закончил свой рассказ Вадим.

– Как-то уж очень… – Токарев наморщил лоб, мучительно подбирая точное слово.

– Метафизично? – подсказал Вадим.

Токарев оглянулся на проезжающий мимо автомобиль и поерзал на узком парапете. Сидеть на нем было крайне неудобно. И он подумал, что лучше им было остаться в баре. Так нет, понесло на свежий воздух. Еще и дернул черт забраться на последний ярус многоэтажной парковки. Хотя, где еще можно спрятаться на территории аэропорта двум интеллигентным людям, желающим допить винтажный французский коньяк и не попасть при этом в околоток? Милицейский патруль так и шнырял понизу всю ночь…