Общности

Также неверно, что формирование больших государств всегда идет путем экспорта товаров, хотя именно это легко видеть сегодня, когда империализм (континентальный — русский и американский, как и морской — английский и ему подобные), во всяком случае, в политически слабых чужих областях, постоянно следует за капиталистическими интересами, и хотя именно это, естественно, происходило и в прошлом, по крайней мере, при формировании господства над огромными территориями, т. е. при образовании афинских, карфагенских и римских заморских владений. Но уже в этих античных государственных образованиях равное, а часто и большее значение, нежели торговые прибыли, имели другие экономические интересы, а именно получение природной ренты, откупá, официальные сборы и прочие подобные доходы. В эпоху современного капитализма интерес к «сбыту» в чужих странах, до сей поры господствовавший как главный мотив экспансии, вновь отступает перед интересом к овладению территориями, из которых импортируются товары (сырье) в метрополию. В прошлом при формировании больших равнинных континентальных государств наличие торговых путей, вообще, не играло решающей роли. Оно играло важную роль в восточных государствах, выросших по берегам рек (особенно в Египте); по тому же типу сложились государства с заморскими колониями. Однако «империя» монголов — где с точки зрения управления отсутствие средств передвижения компенсировалось мобильностью господствующего слоя всадников — явно не опиралась на интенсивный товарообмен. Также китайская, как и персидская, как и римская (эпохи императоров) державы при их развитии от прибрежных к равнинным империям возникли и укрепились не на базе существовавшего ранее особо интенсивного движения товаров внутри страны или особенно высокоразвитых транспортных средств. Хотя римская континентальная экспансия и была весьма сильно обусловлена капиталистическими интересами (но не исключительно ими), эти капиталистические интересы прежде всего отвечали потребностям откупщиков, охотников за должностями и земельных спекулянтов, а не тех, для кого был важен высокий товарооборот. Персидская экспансия вообще не опиралась на «капиталистически» заинтересованных субъектов как на движущую силу или пионеров, как и китайская империя или монархия Каролингов. Конечно, и здесь не вовсе отсутствовала хозяйственная роль товарообмена; но другие мотивы — увеличение княжеских доходов, кормлений, ленов, должностей и социального престижа помещиков, рыцарей, офицеров, чиновников, молодых сыновей потомственных бюрократов и т. д. — были крайне важны при любой континентальной политической экспансии в прошлом, а также в Крестовых походах. Хотя и не решающие, но влиятельные интересы приморских торговых городов добавились лишь во вторую очередь — Первый крестовый поход был, по сути, сухопутной кампанией.

Как бы то ни было, торговые пути ни в коем случае не предписывали путей политического расширения. Причины и следствия очень часто менялись местами. Те из названных империй, чья система управления технически была к тому способна, сами создавали средства транспорта — по крайней мере, сухопутные — для целей управления. Часто — лишь для этих целей, не задумываясь о том, удовлетворят они имеющиеся или будущие потребности торговли. В нынешних условиях330, пожалуй, именно Россия является политическим образованием, которое создало транспортные пути (сегодня это железные дороги) в большинстве своем не по экономическим, а по политическим мотивам. Австрийская южная железная дорога (ее бумаги до сих пор331 носят политически обремененное имя «Ломбардия»332) — также подходящий пример, да и вообще, не существует политических образований без военных дорог. И все‑таки значительные инвестиции такого рода производятся в надежде на долгое использование, гарантирующее его рентабельность. Не иначе было и в прошлом. Но если применительно к римским военным дорогам цель их использования, по меньшей мере, недоказуема, то что касается персидской и римской почт, служивших исключительно политическим целям, там хозяйственное использование абсолютно точно не предполагалось. Все же даже в прошлом развитие товарного обмена было естественным следствием политического объединения, которое как раз и давало первому надежные правовые гарантии. Но и это правило не без исключений. Поскольку развитие торговли связано не только с умиротворением и формальной правовой безопасностью, но и с определенными хозяйственными условиями, особенно с развертыванием капитализма, не исключено, что это развертывание может быть ограничено в силу специфики государственного управления единого политического образования, как это было, например, в поздней Римской империи. Это единое образование, занявшее место союза городов и существовавшее на базе развитого натурального хозяйства, обусловило растущую литургическую мобилизацию средств на нужды армии и управления, что напрямую задушило капитализм.