Обсидиан

Для Обсидиана ещё ничего не закончилось. Он поднялся, обошёл Алли и бросился к Джерико. Алли тихонько ахнула и, отпустив полотенце, уперлась в грудь Обсидиана. Её тело врезалось в него, увлекаемое движением, когда он попытался ударить другого самца, при этом наступив на полотенце. Оно свалилось на пол, опять оставив её голой.

Обняв Алли, Обсидиан развернулся, чтобы скрыть её от взгляда Джерико, защитить своим телом и, обернувшись, зарычал.

— Проваливай.

Джерико медленно поднял ладони вверх:

— Ладно-ладно, полегче.

Сердце Обсидиана колотилось, он хотел атаковать, но не мог сделать этого, не отпустив Алли. Её руки сжались на его плечах, она буквально прилипла к нему. Её влажная кожа была прохладной, а затвердевшие соски очень отвлекали, касаясь его груди, когда он обнял её крепче.

— Ты точно хочешь, чтобы я оставил вас наедине?

— Уйди! — голос Алли дрожал. — Проваливай, Джерико, ты явно его провоцируешь.

— Он хочет убить меня, — уточнил тот, приближаясь к двери. — Успокойся, Обсидиан. Я просто хотел проверить как она. Я здесь совсем не для того, чтобы причинить ей вред.

Обсидиан снова зарычал, обдумывая, повредит ли Алли, если он бросит её на кровать, где она приземлится на мягкий матрас, освободив ему руки, чтобы ударить другого Вида. Её ногти впились в его кожу, будто она могла читать его мысли.

— Не надо драться, — прошептала она. — Обсидиан, посмотри на меня. Пожалуйста?

Он не прекращал враждебно наблюдать за самцом, пока тот не исчез за дверью. Затем отпустил Алли и быстро повернул голову, свирепо оглядываясь, вместо того чтобы смотреть на неё. Она не собиралась отпускать его, крепко прижимаясь своим телом.

— Отпусти меня.

— Нет. Ты выглядишь так, словно хочешь рвануть за ним.

— Так и есть, отпусти.

Она поразила его, обернув ногу вокруг его бедра.

— Ну уж нет! Ты можешь пострадать. Один удар по голове, и ты можешь умереть или снова впасть в кому. Что с тобой не так? Почему ты затеял драку?

— Он пришёл за тобой.

— Он пришёл проверить как я, — возразила она. — Джерико не причинил бы мне вреда. Я его хорошо знаю.

Ярость вскипела в нём.

— Как хорошо? Ты соблазняла его своим съедобным запахом, надеялась, он взберётся на тебя? Что он вообще такое? У него глаза странные, и он издаёт отвратительный шум. — Мысль о том, что другой самец коснётся её, сводила с ума.

— Он из приматов, и его глаза — не странные. Они уникальные и красивые.

Он зарычал прежде, чем смог остановиться, мгновенно проиграв битву с собственным взрывным характером.

— Ты хочешь его в пару.

— Это не так!

— Ты сказала, у него глаза красивые.

— Так и есть. Они цвета ночного неба, цвета заката. Я не хочу физической близости с ним.

Обсидиан был озадачен её странным заявлением.

Её хватка ослабла, но его плечи она не отпустила.

— Сейчас глубоко вдохни. Вдох. — Она глубоко вдохнула, так, что её грудь плотно прижалась к его. Выдохнула. — Выдох. Дыши со мной.

— Нет. — Он взглянул на кровать, оценивая расстояние, и попытался расслышать Джерико и отследить удаляющиеся шаги самца. Его руки напряглись, чтобы бросить Алли на мягкий матрас, но её ноги обвились вокруг него, мешая довести дело до конца. — Отпусти.

— Ни за что. — Она помотала головой, с влажных волос между ними капала вода. — Ты не подерёшься с ним снова. Я запрещаю.

Он метнул в неё злобный взгляд:

— Что?

Она не отступила, когда он глубоко заглянул в её синие глаза, несмотря на то, что ясно понимала: он не подчиняется ничьим приказам. Обсидиан почувствовал, как её сердцебиение резко ускорилось, когда схватил свободной рукой за горло. Он не давил, просто осторожно её удерживал.

— Ты можешь умереть, — прошептала она. — Успокойся, пожалуйста. Лучше подерись со мной, а не с ним. Я не причиню тебе такого вреда, как он.

— Ты думаешь, я не смог бы победить? — это ранило его гордость. Самка, должно быть, считает его слабым.

— Я думаю, ты мог умереть, — она судорожно вздохнула. — Я не хочу этого. Не вынесу. Понимаешь?

Сказанное поставило его в тупик, наконец успокоив. Её слова усмирили оскорблённую гордость, но он не собирался забывать, что другой самец видел её голой. Это злило. Кажется, Алли хотела себе пару, и от мысли, что кто-то другой коснётся её, он едва сдерживал рычание.

Взгляд упал на собственную руку, и он отпустил стройную шею Алли. Нужно помнить, что она — не 46. Его пара боролась бы с ним до тех пор, пока у него не осталось бы выбора, и пришлось бы усмирить её, прежде чем в камеру пришли охранники с транквилизатором. Для Алли никакой угрозы не было.

Алли продолжала смотреть ему в глаза, пока он медленно подвинул ногу, вынуждая её убрать свою. Её дрожащие руки прижимались к его груди. Обсидиан вдруг почувствовал себя действительно плохо из-за того, что грубо обошёлся с ней. Она просто человек. Он должен об этом помнить.

— Это плохо, препятствовать мне. — Он надеялся, Алли услышит предупреждение. — Держись подальше, когда я злюсь.

— Это называется самоконтроль, и тебе надо над этим поработать.