Обсидиан (СИ)

Как ни был он напуган и убит горем, зрелище, представшее перед ним по дороге, ужаснуло принца ещё больше. Они ехали по той части леса, куда пришёлся удар короля. Сури понял, что до него, защищённого от магии своим даром, долетели лишь слабые отголоски. Казалось, будто ад вырвался из-под земли. Вместо деревьев стояли обгорелые остовы, осыпающиеся пеплом, когда кто-то проезжал поблизости. Черные фигуры людей и лошадей были словно вплавлены в землю, искорёженные, обугленные, изорванные в клочья.

Что самое странное, Сури замечал, что некоторые из людей и эльфов были живы. Они слабо шевелились и стонали, и рядом уже кое-где возились не пострадавшие от удара солдаты, вытаскивая раненых из пепла и срезая с них обратившуюся в чёрную паутину одежду.

Мальчик смотрел на эти ужасно обезображенные, но живые тела и не понимал, как такое возможно. Справа от него прозвучал голос Кейна:

— «Ворон битвы». Он даёт защиту нашим солдатам, если королю придётся ударить по полю сражения, а не только по врагу.

«Вороном битвы» назывался медальон из белого металла в виде головы ворона, имевшийся у каждого солдата в армии Ингена. Сури считал, что это просто часть формы, но, оказывается, украшение было магическим амулетом.

— Не очень-то он защищает, — сквозь зубы проговорил принц.

— Эльфы через пару лет как новенькие, — пожал плечами Кейн. — Нашему брату приходится хуже, но Инген щедро награждает раненых.

— Он ударил по своим, — произнёс Сури, не в силах ни закрыть глаз, ни отвести их от ужасного зрелища.

— Наверное, хотел вас спасти, — буркнул Кейн. — И это не самый сильный удар, какой мне доводилось видеть. Кстати, спасибо вам, ваше высочество: вы защищаете получше "ворона".

Утром состоялись церемонии прощания с погибшими. Они тоже проходили отдельно — одна для людей, другая для эльфов. Разумеется, Сури находился с людьми, рядом с телом Ардата. Он смотрел, как наставника охватывали языки погребального костра, но глаза мальчика оставались сухими. Он выплакал все слёзы ночью.

Инген не пришёл к нему ни в тот вечер, ни на следующее утро: утром он был занят на эльфийской церемонии, грустное прощальное пение с которой доносилось и до людей. Лишь на следующий вечер он на пару минут вошёл в шатёр Сури, вежливо поинтересовался его здоровьем и исчез.

Сразу после прибытия в столицу король вместе с Кириатом отправился на побережье, где начинались военные действия. Однако перед отъездом он не позабыл назначить новых наставников своему юному супругу. Ими стали маленький сухонький человечек, специально приглашённый из другого города, и Тирнон, верховный маг, друг и когда-то учитель короля. По понятным причинам с эльфом Тирноном Сури встречался редко, но занятия с ним были гораздо более познавательными: маг рассказывал о внутреннем устройстве королевства тёмных эльфов, о его сильнейших родах и сложившихся при дворе партиях. Ничего этого младший принц раньше не знал. Сури расспрашивал его также и о магии, например, о том, как действовали зелья, или как Инген наносил удар, или как «ворон битвы» мог защитить от такой разрушительной силы.

Когда Тирнон рассказывал про медальоны, то упомянул, что после стычки в лесу Хильдр выяснилось, что такие медальоны были и у нападавших.

— Что это значит? — спросил Сури. — Это были солдаты короля?

— Нет, — ответил Тирнон, — эти медальоны время от времени пропадают, теряются, как любые другие вещи. Иногда мы не находим тел погибших. Но это, конечно, подозрительно. Король приказал, чтобы на медальоны были поставлены магические знаки, разные на каждый «ворон». Знаки наносятся втайне и невидимы. Теперь, если подобное повторится, мы сможем узнать, откуда они попадают врагу.

— А что сказали те, кого взяли в плен? Кто их послал? Почему они хотели убить меня? — Сури давно интересовал этот вопрос, но Кейн на него не отвечал.

— Ничего интересного. Они наёмники и толком не знали, на кого работают. Многие считали, что на короля.

Сури вздохнул и опустил голову: последний негодяй в королевстве знал, что король ненавидит своего супруга. Иногда ему казалось, что так оно и есть, а иногда… Он вспоминал поездку в Верхний замок: король тогда приходил к нему и провёл полночи рядом с ним. Он спал и ничего не знал, но утром рассказали слуги, и в волосах осталась заколка с сапфирами. Инген не прислал за ней, а Сури тоже промолчал. Украшенная сапфирами безделушка лежала теперь в шкатулке с его драгоценностями, и иногда он доставал её, чтобы подержать в руках и пожалеть, что ничего не помнил о той ночи.

— Простите, ваше высочество, — прервал его размышления голос Тирнона. — Мне пора идти. Увидимся с вами завтра на церемонии.

Завтрашним вечером должно было состояться празднование первой победы короля. Известие о ней пришло утром. Больше половины флота противника была сожжено. Сури вообще не представлял, что за безумие должно было двигать людьми, чтобы они решились напасть на земли Ингена. Разве что у них должны были быть собственные чародеи, способные ему противостоять.