Обсидиан (СИ)

— Время собирать капли истин. Я обманул вас… Как до вас обманывал многих других… чтобы они помогли мне. Кто бы по своей воле согласился, ха! Я, Хаграр, бляха номер 12/74 саш-нир, один из горных стрелков «Обсидиана», триста двадцать четыре года назад погибший в ущелье и оставшийся без шарук-ха-та… навечно прикованный к месту своего последнего приюта.

Над утесом повисло молчание, нарушаемое лишь ветром. Обалдело хлопал глазами харадрим, переводя взгляд с одного орка на другого. Линвэн отрешенно терзала края рукавов, и, нахмурив брови, казалось, напряженно размышляла. Нимродэль умоляюще смотрела на Хаграра, словно в ожидании, что сейчас он засмеется, и признается в том, насколько глупо пошутил. В замерзшей руке Маграта дрогнула ракетница.

— А Нимродэль-то здесь при чем? — сжавший кулаки Борондир начал медленными кругами приближаться к призраку. — Какое право ты имел, мерзавец, ты же ее попросту использовал!

Хаграр опустил голову.

— Да. Это правда… — выдохнул он. — Это был единственный для меня способ покинуть место своего заточения… Я не в чем не виноват, человек. Время рассудило нас — я получил то, в чем нуждался. Я ухожу. Настает твое время… Я на держу на тебя зла, о, правнук того воина, что когда-то убил меня…

Борондир сглотнул, позабыв об очках. Тонкая стеклянная бабочка в ртутной оправе вспорхнула с его переносицы и нырнула в снег. Окружающий мир в близоруких глазах отличника тотчас сделался расплывчат и призрачен, теперь гондорца окружали лишь неясные тени.

— Хаграр… — Нимродэль сделала шаг вперед, но призрак стрелка отрицательно покачал головой.

— Прости, что не сказал раньше. С живыми крайне тяжело иметь дело, по крайней мере, до тех пор пока не научишься маскироваться: говорить и вести себя как они. Я боялся, что ты испугаешься и не сделаешь того, что мне было так нужно… И тогда я снова останусь один в этом ущелье, надолго… Может быть, год… может быть, десять лет, пара дюжин, сотня… Прости.

На глаза Нимродэли навернулись слезы, но только она собралась горячо возразить, в разговор вмешалась Линвэн:

— Подождите-ка! — прищурилась она. — А зачем тебе, собственно говоря, был так уж нужен кто-то из нас? Если уж призрак настолько материален, чтобы носить одежду (да, кстати, любопытно — откуда она у тебя? Почему-то мне кажется, что не подарок сердобольных альпинистов?), то уж срезать волосы со своего трупа он вполне способен. А что? Состриг бы шарук, сунул его в карман, да и шел на все четыре стороны, а?

За призрака ответил Маграт:

— Тут такая штука, Лин… Понимаешь, это обязательно должен сделать кто-то из живых. Иначе смысла не имеет, все равно что покойнику самому себя похоронить.

— Ну, приблизительно так… — кивнул Хаграр и резко отбросил капюшон. Его черные волосы трепал ветер. Запрокинув голову, он точно принюхался к ледяному горному воздуху.

— Я чувствую их. Наконец-то… — Парень закрыл глаза и, как показалось Маграту, улыбнулся.

— Хасса…[6] — прошелестела по камням поземка. Ребята оглянулись. Потерявший свои очки Борондир так и не понял, отчего вдруг призрачных фигур прибавилось в количестве.

Двадцать две тени в свете звезд на белом снегу обступили скалолазов. Приземистые и широкоплечие, как все иртха, они казались стоящими на земле, но снег не проваливался под подошвами их сапог.

— Ой, мама… — потрясенно выдохнула Линвэн и попыталась спрятаться за Маграта.

— Пришел… Все-таки пришел… — в тихом, исходящем из ниоткуда голосе одного из призраков слышалась радость. — Хаграр… три с четвертью сотни зим…

— Удрук… — на ресницах мнимого студента физфака блеснули слезы. — Неужели встретились наконец, а?

Борондиру все-таки удалось покрасневшими от холода пальцами откопать из сугроба свое сокровище и водрузить его на породистый нос. Теперь бедный отличник имел возможность во всей красе наблюдать стражей перевала.

— Не совсем так, — невысокий и худощавый (если только подобные определения применимы к призракам) стрелок шагнул к Хаграру и замершей на полушаге эльфийке. — Ты знаешь закон. Тот единственный закон, что когда-то сделал возможным само существование стражей перевала.

— Дэль… — Хаграр повернулся к девушке, на секунду вновь становясь материальным. — Ты вправе поступить с этой вещью по своему усмотрению, я обманул тебя и не вправе чего-то требовать…

— Что я должна сделать? — эльфийка решительно отвергла все попытки нелепых извинений.

— Давай сюда. — Маграт вынул из кармана зажигалку. — Мне кажется, я понял…

Орк встряхнул пакетик, еще хранящий тепло Дэлькиной ладошки, и легкая паутинка волос тотчас прилипла к его толстой рукавице. Щелкнула зажигалка, липкий язычок бензинового пламени заплясал в пальцах.

— Я ни в чем не ошибся, брат?

— Все верно… — кивнул тот самый невысокий призрак. — Шарук-ха-та…