Обсидиановое зеркало

– Ты правда в это веришь? – уточнил Венн так, словно не слышал разговора Молл с Джейком. – Думаешь, что я настолько мерзок в своем эгоизме? Так ты обо мне думаешь?

Джейк нахмурился:

– Я не…

– Как же сильно ты меня ненавидел. Там, в Швейцарии, в твоей уютной школе-пансионе.

– У вас своя навязчивая идея, у меня – своя. Я думал, что вы убили моего отца. – Джейк отвел взгляд. – Мне надо было кого-то обвинить, а вы были рядом с отцом. Значит, вся ответственность на вас. Ведь, кроме вас, здесь никого не было.

Венн медленно кивнул.

– Теперь понимаю, что подвел тебя, – признался он. – Я никогда о тебе всерьез не думал, просто хотел, чтобы ты был подальше, потому что мне никто не должен был помешать. Но насчет Лии ты не прав. Да, я хотел избавиться от чувства вины и позора, и поверь мне, Джейк, это трудно вынести. Но я на все пойду, лишь бы ее вернуть, и не важно, кто встанет у меня на пути или кто в результате пострадает. Говорят, что у Веннов нет души, что они наполовину Ши, у них нет сердца и они не знают жалости. Я таким и был. Лия меня изменила. Я готов сразиться со всем миром, с временем, с судьбой, но я верну ее.

Гордыня этого человека не знала границ, но Джейк почти поверил в то, что он сможет это сделать.

А потом послышался тихий скрежет и дверь открылась.

Джейк и Венн одновременно развернулись.

На пороге, уперев руки в боки, стояла Молл. Ее распирало от гордости.

– Вас, ребята, прям ни на секунду нельзя одних оставить.

Джейк подхватил девочку на руки:

– Ты – просто чудо! Как…

Какой-то грохот наверху не дал ему закончить вопрос. Грохот эхом разносился по всему дому.

Венн одним прыжком подскочил к двери:

– Зеркало!

Сара мчалась через Лес. Даже невидимость не защищала ее от его влияния. Боковым зрением она видела места, которых не могло быть в Лесу: край вспаханного поля, городская улица под странным углом. Если на них смотреть, они тут же исчезают. Она словно бежала внутри калейдоскопа, в раздробленной на фрагменты вселенной, и эти фрагменты возникали в непредсказуемом порядке. Ее преследовал страх, что в любую секунду может произойти большой сдвиг и все изменится. Как в истории о девочке, которая вошла в зеркало и попала в мир, населенный улыбающимися котами и говорящими яйцами. Только вот войти в зеркало она как раз и не могла.

Сара остановилась и согнулась пополам: она ловила ртом воздух и пыталась понять, почему Ши не бросились за ней в погоню и даже не пытались найти ее. Они ведь такие любопытные.

Лес ждал.

А потом издалека донесся очень слабый звук, но этот звук испугал ее больше всего остального. Сара вскрикнула и заткнула уши, но было уже поздно. Она прекрасно понимала, что это острое и яркое мгновение было решающим и ущерб уже нанесен.

Музыка была невыносимо прекрасной. Одна-единственная нота, высокая и зачаровывающая.

Девушка закричала «нет!» и побежала, не отрывая руки от ушей. Если она остановится и прислушается – ей конец. Музыка будет преследовать ее вечно. Сара продралась сквозь кусты ежевики, нырнула под два склонившихся к земле дуба, и вдруг земля закончилась: она рухнула в воду.

Пузыри и лишенная воздуха темнота.

Сара вынырнула, закашлялась, ее лицо облепили водоросли, и сквозь них она разглядела Гидеона. Он стоял на берегу и наблюдал.

– Помоги! – крикнула беглянка.

– Не могу, Саммер говорит…

– Ты не Ши. Ты – человек!

Сара ухватилась за ветку, ветка сломалась. К ее одежде цеплялись васильки, маргаритки и крапива и длинный, похожий на пальцы мертвеца вербейник. Девушка отчаянно старалась удержаться на поверхности, пыталась плыть, но ее не учили этому в лаборатории, и с каждым движением только больше захлебывалась. Без воздуха разрывались от боли легкие, Сара, как в зеркале, увидела себя в гробу из цветов.

Рука.

Сильная. Совсем близко.

Рука схватила ее за волосы и потянула. Сара застонала, а рука уже обхватила ее за плечи, за талию.

Сара почувствовала землю под ногами. Пошатнулась, а потом они вырвались на воздух, выкарабкались на берег и, хватаясь за ветки ивы, поднялись на ноги. Ледяной воздух обжег легкие. Сара закашлялась, ее вырвало водой с водорослями.

– Ты… сделал это, – прохрипела Сара, когда к ней вернулась способность говорить.

Юноша сел и убрал за уши мокрые волосы. Зеленый мох местами сошел с его бледной кожи. Он изменился. Больше не был таким потерянным, как раньше.

Гидеон схватил ее за руку, развернул лицом к себе и сказал:

– Ты и Джейк, вы оба теперь обязаны мне жизнью. Ши никогда не держат слово. Так докажи мне, что люди другие. Забери меня у нее!

Страстность, которая пробилась сквозь его обычную апатичность и безразличие, заставила Сару кивнуть.

Гидеон поставил ее на ноги:

– А теперь идем, пока ты не околела.

Шаг за шагом они входили в зиму. От колючего снега, который летел горизонтально земле, слезились глаза. Бешено ревела метель. Они пробирались через мертвый, высотой до плеч папоротник, перелезали через поваленные стволы древних вязов. Снег окрасил в белый цвет их волосы и губы. На них стремительно надвигалась белая стена. Сара сошла с тропинки и подвернула ногу. Вскрикнув, упала в сугроб.