Обуздание (ЛП)

— Я не знаю его имени. Это был хорошо одетый человек, встреченный мной в городе Лазурной Пустыни. Влиятельный и могущественный в своей самостоятельности.

Тальзин задумалась.

— Очевидно, он не оценил твоего дара. Твоего отпрыска вручили фаллиину, который специализируется на тренировке шпионов, наемников и гладиаторов.

— Это не имеет значения, покуда он недосягаем для вас, — выдохнула Кайсина одними губами.

— Не будь так уверена в этом, — Тальзин подняла взгляд на сестер, что привели Кайсину. — Запереть ее, пока я не найду для нее достойное наказание.

Она снова повела ладонью, и Кайсина камнем рухнула на пол. Когда сестры оттащили ее прочь, Мать повернулась к пришельцу:

— В любом другом случае я могла бы простить подобное преступление. Но не когда речь идет о Ночном брате, столь сведущем в боевых искусствах.

— Резонно, — ответил тот. Тальзин взглянула на него оценивающе:

— Я признательна вам за то, что поделились столь полезной информацией, но, признаться, ваши мотивы неясны.

— Мол не просто очередной выдающийся ученик, — отозвался мужчина. — Я думаю, он вполне может являться агентом, внедренным в академию Треззы какой-нибудь республиканской службой или Орденом джедаев. Время от времени он покидает школу, очевидно, для встречи со своим заказчиком.

Ее взгляд остановился на татуировках, украшающих мощные руки гостя.

— Кричащий ястреб. Метка мандалорского воина.

Мелтч утвердительно склонил голову.

— Почему же вы лично не уничтожили Мола?

— Мол — любимчик Треззы.

— И вам не хочется ставить под угрозу ваши деловые отношения с этим фаллиином.

— И снова в точку.

Тальзин поразмыслила над этим.

— Наше решение принесет выгоду обеим сторонам.

— Так вы пошлете своих Ночных сестер, чтобы вернуть его?

— Я не доверю это дело никому, кроме себя.

Мелтч удивленно моргнул:

— Тогда позвольте и мне принять участие. Вам придется пройти через орбитальную станцию Орсиса, и вам понадобятся коды доступа, чтобы добраться до академии на поверхности. Я могу предоставить все необходимое, и я точно знаю, где можно поймать мальчишку так, что его никто не хватится.

* * *

Мол как раз заканчивал свою седьмую резню на седьмой день по местному времени, когда разразилась неистовая буря.

Обрушившись с кроны старого дерева на горбатую спину двуногого существа, он снова и снова погружал клинок виброножа в зазоры между пластинами брони, защищающими длинную шею, пока тварь боком не повалилась на землю. К этому моменту она уже почти выдохлась, но все еще порывалась сомкнуть тяжелые челюсти на откатившемся в сторону Моле. Прыгнув вперед, он нанес последний удар, и вырвавшийся из горла зверюги пронзительный крик эхом прокатился по скалистым стенам, вспугнув крыланов, притаившихся в ветвях деревьев.

Далекие вопли, отозвавшиеся на предсмертный крик, донеслись до Мола, а затем небо расколола молния. За ней не заставил себя ждать и ливень с бешенным ветром. Осознание того, что его семидневное, практически бессонное, путешествие по Гоура подходило к концу, делало заставшую его бурю едва ли не личным оскорблением.

Кратер Гоура появился вследствие извержения вулкана, которое сместило Орсис с его первоначальной оси и сделало северное полушарие пригодным для обитания. Огромный провал, заросший непролазными лесами и топкими болотами, и даже обзаведшийся горой в центре — возрождался уснувший было вулкан, — Гоура был домом бесчисленному количеству биологических видов, осевших здесь тысячелетие назад. Почти отвесные стены воронки и коварные циклоны не давали сбежать никому, даже самым выносливым существам с крыльями. Запертая флора и фауна была предоставлена в развитии сама себе, в среде, которая была скорее ареной, нежели домом, кипящим котлом, в котором битва на выживание не прекращалась ни на секунду.

Из всех убитых Молом здесь существ лишь одно погибло ради провизии — остальных он уничтожил, дабы не быть уничтоженным самому. Что бы Сидиус и Трезза ни говорили о важности выживания в мире без Силы, темную сторону невозможно было просто отодвинуть на задний план, приглушить, как светильник, снабженный регулятором. Ни одна из тварей, с которыми Молу пришлось иметь дело, не проявила сдержанность, они атаковали и защищались, не ограничивая себя. Это было для них абсолютно естественно, и это заставило Мола задуматься — а стоило ли ему бороться с собственной природой? Необходим ли ему самоконтроль для того, чтобы лучше понять свою же сущность? Неужели темная сторона улыбалась лишь тому, кто способен пересилить себя?