Обуздание силы

— Эбигейл, ты должна успокоиться, — прошептал филин. И я это понимала. Но как мне успокоиться, вспоминая тот бесчеловечный, чудовищный дом, полный зла и скорбей.

Кристиан молча сжал мою ладошку. Что произошло — я не поняла, но тучи лениво расползлись в разные стороны, вновь явив ласковые солнечные лучи. Удивленно посмотрев за окно, на филина, затем на архангела, я улыбнулась в ответ на едва уловимую улыбку мужчины и продолжила.

— Я организовала бунт, но нас поймали. Не знаю, что стало с остальными, но меня Гален приказал сжечь в печи.

— Его счастье, что он уже мертв, — холодно процедил архангел. Теперь моя очередь сжимать его теплую ладонь. Слегка поглаживая ее, я рассказывала:

— Но, в тот момент, когда меня бросили внутрь, проснулась сила. Итог печален. Несколько трупов, сгоревший дотла дом и я… в грязном и обгоревшем платье. С трудом удалось раздобыть в деревне старый сарафан и сбежать. Добиралась до Астории долго, сложно, много голодала, тем не менее, мне удалось справиться и достичь цели, ради которой я вернулась. Жду не дождусь, когда его императорское высочество найдет мою дочь.

Мы молчали. Архангел — тяжело, обдумывая груз информации, которую получил. Одно дело флиртовать со свободной девушкой-простолюдинкой, без обязательств и сложной судьбы. Другое дело, когда узнаешь, что эта девушка врала во всем. Что у нее не только другое имя, что у нее другое все. Другая жизнь! Титул, семейный статус, дочь… и пусть в этот самый момент я вновь стала свободной, не обремененной семейными узами, чувствовала себя весьма скверно.

— Значит, — тихо произнес Кристиан, — ты мне врала все это время?

— Я не могла сказать всей правды. Гален невероятно силен и мстителен. Если бы он узнал, что я осталась жива, он бы перевернул всю Асторию, а, если понадобится — и Гардию, чтобы найти меня и снова уничтожить. На этот раз ошибки бы не допустил и довел бы дело до конца.

— Думаешь, я бы не сумел сохранить твою тайну? Барону фон Штруку ты доверяешь больше?

Я опустила взгляд и молчала. Это не так. Я боялась за Кристиана.

— Кто еще знал?

Тишина.

— Элизабет… темный Герцог, Эбигейл! — почти крикнул он. Я даже вздрогнула и зажмурилась. Справедливость подобной реакции очевидна, но все равно неприятно.

— Называй меня Элизабет…

— Кто еще знал правду о тебе?

— Только Дарел и… Дамиан.

— Мой брат? — едва слышно произнес он, почти с ненавистью в голосе.

— Он случайно узнал, обновляя заклинание…

— Дамиан, — поднимаясь, ледяным тоном отчеканил Кристиан. — И, тем не менее, будучи замужем, вы позволяли мне оказывать вам знаки внимания. Вполне однозначные знаки внимания. Вы принимали мои ухаживания.

Я скептически вздернула бровь.

— Во всяком случае, не протестовали в достаточной степени.

— Это несправедливо, Кристиан! Ты сам не высших моральных качеств! Или тебе припомнить Кариоллу и ту брюнетку? Из-за которой ты бросил меня и позволил разнести императорский дворец!

— Это другое. Я их не люблю.

— И я не любила Галена. Меня заставили выйти за него замуж! — крикнула, вскочив с кровати. — В здравом уме ни одна женщина не станет его женой. Ни одна!

— Тем не менее, ты скрыла от меня. Как теперь тебе доверять?

— О доверии говорит мужчина с гаремом за спиной, который заставил поверить, что больше никогда не вернется в средний мир?

— Не похоже, чтобы ты сильно горевала, — меланхолично заметил он, уйдя от неудобных вопросов о женщинах, с которыми связан. Подобное безразличное замечание больно кольнуло в сердце острым кинжалом. Глаза защипало, но я изо всех сил держалась. Не стану плакать. — Мне пора возвращаться на фронт. Всего доброго, Ваша Светлость.

— Кристиан! — но мой крик утонул в золотом свете, залившем комнату.

Ведь я не врала, а защищала его! Ведь предупреждала, что мы не можем быть вместе, что есть на то причины, но он сам не стал слушать. Ведь он обещал, что ничто не способно помешать нашему счастью… ведь обещал!

— Это несправедливо. Не справедливо! — крик в пустоту, а из глаз все же прыснули слезы.

— Эби, остановись. Ты снова сорвешься!

Раскат грома и погрузившуюся во мрак комнату осветила вспышка молнии. Я ничего не видела и не слышала в этот момент. Да и, откровенно говоря, было наплевать. Обида несправедливости выжигала мои внутренности. Хотелось уничтожить весь этот несовершенный мир до основания. Пусть горит синим пламенем!

— Моргана! — заверещал филин.

Дверь в комнату едва не слетела с петель. Мгновенно оценив обстановку, Танцующая со смертью ловким прицельным ударом в челюсть отправила меня в нокаут.