Обуздание силы

— Теперь, когда Галена нет, а разница в титулах больше не чинит препятствий… у нас появился шанс, — с надеждой произнес он, и мое сердце ухнуло вниз со страшной скоростью. — Я много думал об этом…

— Дарел…

— Постой, Эби, я должен сказать…

— Дарел, мое сердце не свободно… — с болью вымолвила я, крепче сжав ладонь друга. Стиснув зубы, он едва сдерживал эмоции.

— Верховный главнокомандующий?

— Я долго пыталась отрицать. Запрещала себе даже думать об этом, но, не могу… мой разум, мое сердце, моя душа… они больше не принадлежат мне.

Момент истины. Я разбила сердце лучшему и, пожалуй, единственному другу. Почему в жизни все так сложно? В то время, когда мы любили друг друга без памяти, обстоятельства препятствовали нашему союзу, а теперь, когда никаких препятствий нет, мое сердце вновь несвободно. И оно вновь пало к ногам мужчины, которому я не ровня…

— Я понимаю, — сухо отчеканил он, пытаясь не выглядеть как побитая собака.

— Нет, Дарел. Наши чувства, они были настоящими. Я любила тебя, и ты это знаешь. Но время меняет… теперь ты мой друг. Лучший. Единственный! И будет бесконечно больно потерять тебя.

— Ты не потеряешь меня, малышка, — он поцеловал мою ладошку и прижал к своей щеке, словно прощаясь. Не удержалась и погладила заросшую щетиной щеку мужчины.

— Если бы мы могли все вернуть… все было бы иначе. Но сейчас мы там, где мы есть. И это хорошо. Я уверена, при дворе у тебя множество поклонниц.

— Да уж хватает, — усмехнулся барон и на его губах, наконец, заиграла улыбка. Та самая, что сразила мое сердце в первую нашу встречу. Та самая, что покоряет сердца девушек одним лишь своим светом. Его избранница станет настоящей счастливицей. — Но я умею ждать, Эбигейл. Не мне говорить, что лорд Рейнгард и ты… у вас нет будущего. По крайней мере того, на которое тебе хотелось бы рассчитывать. Я говорю сейчас как друг, а не как отверженный влюбленный. Знай. Когда твое сердце окажется разбитым, я буду рядом и окажу тебе любую поддержку, какая понадобится.

— Даже не знаю, что и сказать, — с одной стороны, на подобное замечание можно и обидеться. Услышь я подобное от кого-то другого, так бы и сделала. Но Дарел прав, и я это понимаю. Как понимаю и то, что если Кристиан разобьет мне сердце, единственный, к кому пойду за утешением — это мой друг.

— Не говори ничего. Я знаю, что мы поняли друг друга.

Склонив голову на бок, я задорно улыбнулась и щелкнула мужчину по носу. Но затем, вспомнив, по какой еще причине здесь, вмиг посерьезнела. Барон отреагировал мгновенно и тоже настроился на разговор.

— За всем стоят Дамиан и его мать. Гален оказался лишь исполнителем. Одним из… Сейчас Кристи… лорд Рейнгард находится в плену, пытается выведать у Леди Нижнего мира информацию о заговорщиках. Радэл направился к Дамиану, чтобы арестовать. Кажется, скоро все это закончится, а ты получишь премию от императора.

— За что? За доблестный случай на охоте или почетное лежание в лазарете? — недовольно буркнул он. — Увы, мои заслуги в этом деле сомнительны и, скорее всего, придется просить отставку. Все сделала ты. А теперь доделывают другие.

— Мудрый сын императора сказал мне, что следует делегировать полномочия. Ты поверил в меня, и я принесла нужную информацию, которая дала ниточку, что привела к организаторам заговора. Будь на твоем месте другой, этого бы не случилось.

— Семеро из десятерых мертвы. Это не достижение, Эби. Это полный провал.

— Но правящая чета жива. И это главное. Не суди себя строго. Ты сделал все, что мог. Я в этом уверена.

— У тебя слишком доброе сердце, — Дарел вновь поцеловал мою ладонь, и я заметила, что его веки стали тяжелеть. Видимо, ранение сказалось на нем сильнее, чем я думала и другу требуется отдых.

Я приоткрыла окно, впуская в палату свежий воздух. Запах мази и бинтов не способствует выздоровлению. Под мерное посапывание друга я наслаждалась видом ожившего сада, покрытого зеленью и пестрыми шапками цветов.

— Курлык-курлык, — я аж подскочила от неожиданности и, растирая ладошкой солнечное сплетение, гневно уставилась на голубя.

— Если ты планируешь довести меня до инфаркта, у тебя скоро получится! — шикнула я.

— Да не. Я тут эта, типа с запиской. Барон твой туповат. Намека не понял. Ломился я к нему, ломился, только он окошко-то не открыл.

— Он не может ходить, — скрестив руки на груди, вступилась за друга.

— А, — голубь вытянул шею и поглядел на Дарела. — Ну да демоны с ним. Записка говорю тебе.

— Мне? И ты решил меня здесь искать?

— Голубь я не обычный. Поисковой магией владеющий. В нашем бизнесе, знаешь ли, без навигации никак. Так будешь читать, нет?

— Буду.

— Ну.

— Что, ну?

— Взятка где?

Я обернулась в поисках еды и, заметив на прикроватной тумбочке недоеденный завтрак барона, взяла булочку и протянула голубокрылому рэкетиру.

— Доволен?

— С изюмом? У меня от него со стулом проблемы.

— Я тебе более серьезные проблемы устрою, если записку не дашь!

— Да больно надо, — хмыкнул голубь, сбросив с лапки записку и запустив клюв в мягкое тесто. — Хм, а ничего так. Всяко лучше, чем в вашей университетской столовке.