Обвинение [litres]

Мы прошли лавку Малика и петляли по весьма угрюмым улочкам, пока не выбрались к широкому каналу, перегороженному глухими стенами складов. Антураж нас слегка ошарашил, а еще я помнила, что нам не стоит терять бдительности. Граждане Венеции не отличаются буржуазным единообразием Сен-Мартена. Тут, на задворках, все потенциально казались убийцами.

Фин видел, какая я стала дерганая.

– Тебе бы успокоиться.

– Но они же выяснят, где мы. До Венеции из Ла-Рошели всего один самолет раз в два дня в несезон. Стоит им сюда добраться и спросить о нас на стоянке водного такси, так они за пару минут нас найдут.

– По правде, Анна, я считаю, ты преувеличиваешь.

– Пойду тогда приму свои лекарства.

Отношения у нас совсем разладились.

Мы шли по улице, пока не вышли к залу ожидания перед вокзалом, ведущему к немыслимо лазурному Гранд-каналу. Здание вокзала было вытянутое, низкое, в стиле немецких палаццо, с бронзовой эмблемой на крыше, напоминающей кокарду гражданской авиации. Просторный вестибюль кишел туристами и разъезжими служащими, направляющимися домой. Невозможно было уследить за всеми лицами и уловить угрозу.

Уговаривая Фина, что ему надо как следует перекусить, я усадила его в водное такси и убедила сесть внутри кабинки. Отыскала в телефоне список веганских ресторанов и показала водителю адрес.

Тот повернул ключ зажигания и вырулил к каналу.

В ноябре Венецию окутывают туманы. Город стоял присмиревший, но нам периодически попадались знаменитые достопримечательности – мост Риальто, музеи, кое-какие дворцы вдоль канала, – и откуда ни возьмись всплывали целые толпы, словно из-под земли вырастали. Одеты эти люди были не к месту и не по сезону, в плащи-дождевики из пластика на летнюю одежду, как будто не в Венецию приехали. Водитель такси объяснил, что неподалеку встали громадные круизные лайнеры и сгрузили несметные толпы туристов где-то в промежутке с девяти до пяти. По его словам, венецианцы ненавидят лайнеры, поскольку пассажиры едят на борту, вообще не тратят денег в городе и перегораживают лучшие виды. Мы видели их у кромки воды: они шагали за поднятыми зонтиками гидов, ни на что не глядя, ничего не видя, просто снимая все вокруг на телефон.

– Что рассказывала Джулия, пока меня не было? – спросил Фин.

Я ответила и добавила:

– Она сказала, что Леон разорится. Она рассчитывала, что Гретхен будет обеспечивать их с Виолеттой, но та ее кинула. Джулия назвала Дофин Луар тупой жирдяйкой. Может, это у нее сорок второй размер.

– Сорок второй – это еще не жирдяйка.

– Фин, она же бывшая супермодель, она на кокаине сидела. Для нее наверняка даже ты толстоват.

Я оглянулась посмотреть, нет ли за нашим катером хвоста, но на воде стояла ужасная толкучка, а такси все были одинаковые.

– Я так понимаю, если там была Луар, она могла все проплатить. В семье ее появление не вызвало бы большого ажиотажа, она могла приехать как доверенное лицо Гретхен и сделать ту самую фотографию. Но как она выбралась с яхты?

Я достала телефон, открыла «Фейсбук» и написала сообщение Адаму Россу: Можно ли выбраться с яхты посреди Бискайского залива?

И тут я вспомнила про тот вопрос, который мы запостили в «Твиттере»: Есть новости про Марка Паркера и магазин канцтоваров?

Фин проверил у себя в телефоне.

– Тут так много откликов, прочесать все будет просто нереально. По большей части там про привидений и про мой обед с картошкой фри. Но в основном про привидений, – он протянул мне телефон. – Хочешь, попробуй сама поищи тут ответ.

Я сомневалась, что смогу найти там что-то еще. И отстранилась.

– Нет. Лучше ты.

Он немного пролистал комментарии и нашел один от фирмы «Почта Коробки и проч.». Во вложениях был малюсенький скан с одной газетной статьи. Опубликованной в «Саутгемптон дейли эхо» сразу после крушения. В статье говорилось, что Марк Паркер заезжал туда перед отбытием во Францию на встречу с отцом. И отдал на ламинацию постер с кадром из одного хоррора. Потом, когда по интернету разлетелось видео с погружения, они опять пустили эту историю, и в статье уже предполагалось, что, возможно, в кадре появляется именно постер. Вся информация была под рукой, просто затерялась в общей шумихе.

Фин заметно оживился после этой находки. Ему хотелось тут же записать очередную серию. А это мысль, ответила я.

Тут Фин сказал:

– Анна, мне тут стало часто попадаться это фото, – и он показал фотографию кошки, прибитой к двери в мой дом.

Я отпихнула телефон.

– Жестоко.

Я пожала плечами:

– Люди…

Фин добродушно кивнул и сказал:

– Мда. Мне очень жаль. И прости, что назвал тебя параноиком. Теперь понимаю, откуда это пошло.

Но слов своих о моей паранойе назад не взял.