Обвинения

— Да. — Гарибальди осторожно коснулся заживающей раны на лбу. — Как ты думаешь, — он усмехнулся, — это ранение, придаёт мне романтический вид?

— Тебе бы ещё помогло, если бы ты потерял аппетит, став худым и слабым, — ответила она, указывая взглядом, на быстро уменьшающееся количество еды на его подносе.

— Тогда забудь об этом, — сказал Гарибальди решительно. — Возможно я не твой тип.

Иванова закончила с едой, подняла глаза и, увидев, что он оценивает взглядом остатки на её подносе, округлила глаза. Вот действительно, это был неисправимый тип.

— Приступаешь к патрулированию? — спросил он.

— Верно. — Она вздохнула. — Я знаю, эти была моя идея, но если эти нападения когда-нибудь придут в норму, ты не услышишь, что я жалуюсь на нехватку летных часов, по крайней мере, некоторое время.

— Это тебе полезно, — заметил он. — Поддержишь свои рефлексы в форме. Люди не подкрадутся к тебе, не оглушат тебя шоковой дубинкой. Особенно когда ты не в том месте и не в то время.

— Я буду помнить это, — сказала она сухо. И пододвинула поднос к Гарибальди.

Он подтянул его к себе, но когда Иванова покинула столовую, он не выказал никакого интереса ни к фруктам, ни к печенью, которые она не доела. Фактически он даже отодвинул свой собственный поднос. "Тяжело", думал он, "всё время соответствовать образу, к которому привыкли люди, делать поступки, которых ожидают от тебя".

Посреди столовой, за столом, пребывая в одиночестве, за чашкой какого-то синтетического заменителя кофе, сидела Талия Винтерс. Она выглядела измождённой. Ей бы следовало, есть побольше, но он не знал, как приблизиться к ней, чтобы сказать ей об этом. Что было на самом деле глупо, убеждал он себя, ведь она была телепатом, и поэтому могла узнать, что он чувствует. Однако, в том числе, он не доверял себе, в том, что не скажет какую-нибудь глупость.

Кроме того, он решил, что должен быстро взять руки в ноги и заняться таки работой. Тут ведь такой беспорядок накопился в офисе службы безопасности, пока он отлёживал спину в Медлабе.

И ведь так и было на самом деле, как он подозревал: сообщения с донесениями, служебные записки, ждущие его отчёты. Гарибальди вздохнув, сел напротив дисплея и вызвал первое сообщение. Спустя несколько минут, его глаза выхватили знакомое имя в списке людей, задержанных в последние двадцать четыре часа.

— Эй! Что Ник Патино делает в камере?

Компьютер услужливо ответил:

— Ник Патино задержан для допроса.

— По чьему приказу, чёрт побери?

— Задержание было санкционировано капитаном Шериданом.

Он связался с дежурным клерком в карцере.

— Кенелли, что тебе известно о последних арестах?

Клерк взглянул на свой монитор.

— Капитан приказал арестовать их. Он сказал, что лично разберётся с делом пока вы в Медлабе.

— Каким делом? — рассержено потребовал Гарибальди. Да о чём Шеридан думал, беря на себя его работу? Может он хочет заняться этим на постоянной основе?

Но Кенелли думал, что это было очевидно.

— Так вашим же делом, шеф. Делом о том, как вас оглушили той шоковой дубинкой. Нападение на офицера станции. Капитан наверняка был в ярости от этого.

— Понятно.

Гарибальди вернулся к своей консоли и сел, чтобы обдумать всё это. Дело было в том, что он считал, что всё сказала Шеридану о конфиденциальности его источников. Это была главная вещь, которая лежала в основе его работы в службе безопасности, на протяжении всей его карьеры. Если твой источник доверяет тебе, доверяет настолько что даже в случае твоей неудачи или провала может не сомневаться в данном тобой слове, что ты не выдашь его, а тебя, тем не менее, вытаскивают на поверхность — тогда ты не заслуживаешь его доверия. Всё просто. Он сделал много вещей, какими не стоит гордиться, но эта не входила в их число. Он никогда не раскрывал своих контактов.

А Ник — он прошёл долгий путь с Ником Патино. Мог даже назвать его другом, старым другом. А теперь, что подумает о нём Ник? Как он сможет просить Ника доверять ему снова?

И откуда, в конце концов, Шеридан мог получить имя Ника?

Кенелли не знал. Он просто выполнил приказ, а затем внёс запись в компьютер, когда человек был доставлен. Вот и всё. Так в чём проблема? Нужно сделать всего один звонок.

— Нет, — коротко произнёс Гарибальди. "Да".

Он был почти готов вызвать по связи Шеридана и спросить его, о чём он, чёрт возьми, думал, когда арестовывал его информаторов, нарушая их конфиденциальность и данное им его слово. Но он колебался, потому что Шеридан не был его старым другом Джеффом Синклером, и это могло стоить ему работы.