Обвиняемый

– Как говорит ваша мама,?чистая божеская правда, крест мне на сердце?. От штрафа мы кое-как отбились. Но на имя Ай-Смоки стали приходить горы рекламы. Ей предлагали дешевые поездки на курорт, кредитные карточки, скидки на модные туфли, курсы иностранных языков. Я привязывал эти конверты к бечевке, и Смоки гонялась за ними как безумная.

– А что, если меня заставят участвовать в процессе длиной в полгода? Маме без меня не управиться в ресторане.

– Скажите судье, что жестокий наниматель не даст вам оплаченного отпуска. Но вряд ли вас найдут подходящей кандидатурой. Прокурор, заглядевшись на вас, заявит, что подсудимый ни в чем не виновен, а адвокат может выдать все темные секреты своего подзащитного.

– Нет, не шутите. Я ночь не спала от страха. Решать чужую судьбу! Что может быть ужаснее?

– Поэтому-то некоторые присяжные голосуют только за оправдание.

– Но это же не выход! Мы оправдаем убийцу, он выйдет на свободу и завтра снова кого-нибудь застрелит. Что тогда?

– Тогда – угрызения совести до конца дней. Для тех, у кого она есть.

– Ох, профессор Скиллер, вы такой уверенный, такой смелый! Можно я буду таскаться за вами, как лодка на буксире, прятаться за вашей спиной? Так тяжело, когда не знаешь, как себя вести, что говорить, чем можно не угодить.

– Не бойтесь. Сейчас нам покажут киноинструкцию, где все будет объяснено. Все обязанности присяжного и даже кое-какие права.

Они прошли в зрительный зал и уселись в дальнем ряду. На экране большого телевизора появилась женщина в судейской мантии и поблагодарила собравшихся за их готовность исполнить гражданский долг. Она выразила уверенность в том, что именно их здравый смысл и способность отличать добро от зла, правду от лжи помогут в очередной раз победе справедливости и закона.?Вы должны будете внимательно выслушивать аргументы обвинения и защиты, показания свидетелей и экспертов, но если в какой-то момент судья объявит, что такое-то свидетельство было представлено незаконно, вы должны будете напрячь свою способность забывать – да-да, такая способность есть у каждого человека! – и начисто смыть из памяти прозвучавшие слова. Также в перерывах между судебными заседаниями и в выходные дни вы ни в коем случае не должны обсуждать между собой или с родственниками и знакомыми обстоятельства дела. Ваше сознание должно оставаться закрытым для всяких посторонних влияний. Недавно был случай, когда суду пришлось выпустить на свободу явного убийцу только потому, что присяжный в выходной день прочел статью о нем в местной газете. Также вам не следует…?

Грегори отвернулся от экрана, стал смотреть на облака за окном. Он уже слышал этот инструктаж пять лет назад – ничего нового. Гораздо важнее было сосредоточиться и решить наконец, как отбиваться от напастей, налетевших на него этой осенью так густо и беспощадно. Интриги коллег-профессоров, не допущенных по его вине к египетским древностям, – этим занимается верная Марго, и без ее советов-наставлений он вряд ли может что-то предпринять. То, что они с ней так глупо – просто несчастный случай! – попались на глаза студентам университета, пока, казалось, не успело превратиться в змеиную сплетню, расползтись по кабинетам. Да и в конце концов, что такого?! Двое холостых сослуживцев обнимались в ресторане – эка невидаль! Но вот что ему делать с Кристиной и ее нелепыми подозрениями-обвинениями?

Девочка уперлась так, что все философы мира не смогли бы растопить ее упрямство, заронить зерно отрицания или хотя бы сомнения. Сама Оля в деталях рассказала ей, как она увидела олениху метрах в двадцати перед собой и секундой позже – олененка у ее ног. Что тут оставалось делать? Конечно, она крутанула руль не задумываясь. И в следующий раз поступит точно так же.

– А тот водитель, который ехал за тобой и который позвонил в полицию, он никаких оленей не видел!

– Потому и не видел, что я свернула и они успели удрать. Не сверни я – прекрасно бы увидел. В канаве, ногами кверху.

Идея, что мать пыталась покончить с собой, засела в голове Кристины. Даже разговор с полицейским, который объяснял ей, что самоубийца не станет давить на тормоз с такой силой – черная полоса на асфальте длиной в сорок футов! – ничего не изменил.

– Это – прoклятое место, – объяснял им сержант. – В огораживающем барьере просвет – вот олени и шляются через него взад-вперед. Какой чертов проектировщик решил тут сэкономить – под суд бы его отдать. Может быть, хоть теперь, после этой аварии, спохватятся и заделают.

Грегори попытался вспомнить, когда в девочке проснулась эта глухая враждебность к нему. Ведь в первые годы после развода Кристина была явно на его стороне. Про Голду ей не рассказывали, поэтому она во всем винила мать. Радостно принимала его подарки к праздникам, звонила советоваться по поводу интриганок-подруг, ликовала, когда ему удавалось вырваться – взять ее с собой – в очередной байдарочный поход.