Обычная злая сказка

Горько было это сознавать. И еще хуже становилось от мысли, что если бы тогда, восемнадцать лет назад, он все-таки смог переубедить отца, сестра не вышла бы замуж за человека, которого старый кьер всегда презирал за мягкотелость и неспособность отвечать за свои слова и поступки. И сейчас она наверняка была бы жива, а ее дети по-прежнему радовали его сердце. Какое страшное слово «если»… Широл вздрогнул, когда раздался вежливый стук в дверь его кабинета. Он торопливо провел ладонью по лицу, стирая следы своих печальных раздумий, и, выбравшись из кресла, в котором провел последние несколько лоттов, пошел выяснять, что же случилось в замке за это время. Он точно знал, что что-то произошло, поскольку за много лет, пока Широл возглавлял род Толледов, слуг приучили не тревожить его по пустякам, когда он в этой комнате.

За дверью оказался управитель замка собственной персоной, чем подтвердил самые дурные предчувствия старого кьера. Этот человек слишком гордился своим положением в доме, чтобы без веской причины унизиться до исполнения обязанностей обычного курьера. Широл молча воззрился на своего слугу, который изо всех сил пытался сохранить невозмутимое выражение лица. Управитель низко поклонился своему господину и почти обычным тоном произнес:

– Прошу прощения за то, что побеспокоил вас, хозяин, но в замок прибыли служители Эналы и просят срочной встречи с вами. Они утверждают, что знают что-то важное о смерти вашего племянника.

Кьер Толлед почувствовал, как его сердце сжимается при этих словах. Служители Эналы в большинстве своем прекрасно разбирались как в болезнях, так и во всевозможных отравлениях, поэтому можно было заранее предположить, какого рода сведения ему хотят сообщить. Неужели Литари все-таки отравили?!

– Пригласи их в мой кабинет.

Широл постарался не показать, какие чувства вызывает у него предстоящая встреча. Он вернулся в комнату и сел за стол, где обычно разбирал документы, необходимые для управления его владениями, но даже не взглянул на стопку прошений, которые еще не успел рассмотреть. Кьер Толлед ждал, когда в кабинет войдут люди, решившие рассказать ему правду о смерти его племянника. И не собирался притворяться, что для него эти сведения не имеют особого значения, или изображать чрезмерную занятость, чтобы воспользоваться этой возможностью показать прибывшим свою благосклонность, прерывая ради разговора с ними свое несомненно важное и неотложное занятие.

Легкий нерешительный стук в дверь сообщил Широлу, что посетители уже пришли, а слуга окончательно запутался в происходящем и теперь не знает, как себя вести и что делать. Старый кьер усмехнулся про себя, представив состояние управителя замка, на глазах которого рушится его привычный мир, вынуждая его сначала изображать из себя курьера, потом младшего слугу. При этом он обнаруживает, что хозяин внезапно изменил свои привычки, а служители Эналы, вместо того чтобы пригласить благородного Толледа в храм и там рассказать ему то, что они желают поведать, сами едут к нему, да еще и как обычные просители ждут у дверей. Есть отчего прийти в замешательство. Широл и сам бы посмеялся над сложившейся ситуацией, если бы все это не было так серьезно и срочно. Кьер глубоко вздохнул, успокаиваясь, и, убедившись, что внешне его волнение никак не проявляется, крикнул:

– Войдите! – Дверь немедленно распахнулась, ив комнату зашли трое. Все в плащах с низко опущенными капюшонами. Широл удивленно приподнял бровь, глядя на старательно скрывающих лица служителей, но решил не заострять внимания на этом моменте, торопясь перейти к причине их визита. – Вы хотели со мной поговорить о… Литари? – Голос старого кьера невольно дрогнул от переполнявших его чувств, но посетители вежливо не заметили его слабости.

– Да. – Судя по голосу, ответившая была еще молода, хотя плащ с серебряной вышивкой явно принадлежал кому-то из старших посвященных. – Мы приехали, чтобы сообщить вам, что ваш племянник жив, но находится в большой опасности.

– Это ложь! – Широл, не помня себя, вскочил из-за стола и с яростью уставился на людей, осмелившихся так шутить с ним. – Я своими глазами видел, как Литари вносили на погребальный костер! Я видел его тело!!!

– Вас обманули. Черная магия способна и не на такое.

Девушка говорила спокойно и рассудительно, как с маленьким ребенком, а вот один из ее сопровождающих дернулся при его крике словно от удара и явно сдержался из последних сил. Старый кьер краем сознания отметил, что этот человек чем-то сильно расстроен, но не придал этому значения. Его собственная боль не давала ему сосредоточиться ни на чем, кроме ненависти к этим негодяям, осмелившимся так издеваться над его горем…

– Я действительно жив, дядя.

Широл замер, когда раздался такой знакомый голос, которого он уже не надеялся никогда услышать, и без сил рухнул в кресло, не веря себе. Неужели…