Обычные люди

— Мы открыли новую компанию, без формального участия института.

— В каком году это было?

— Девяносто седьмой.

— Помните название компании?

— «Новая жизнь». Не очень оригинально. Запатентовали то, что было на тот момент, — трансфузионные способности искусственной плаценты.

— Вы говорите «мы». Кто это был? — перебила его Мира.

Лев Николаевич на секунду задумался.

— Не знаю, можно ли вам говорить. Думаю, это будет небезопасно… Хотя они и так знают. — Он вздохнул и снова провел ладонью по волосам. — Нет, пожалуй, нет. Из помещения мы не выезжали, стали арендовать те лаборатории, которые раньше занимали бесплатно. Институт ничего против не имел. Там сменилось руководство, и никого не волновало, чем мы занимаемся. Лишь бы бомбы не делали. В какой-то момент один из образцов дал хороший результат. Неожиданно хороший. Потом еще и еще. Но тут начались проблемы с нашим так называемым инвестором.

Лев Николаевич замолчал, внимательно оглядел парк, прохожих.

— Начались проблемы с инвестором… — Он говорил, и его лицо вытягивалось, превращаясь в уродливую маску. Плезиозавр.

Потом маску словно смыло волной, но я не могла больше видеть его человеком. Я торопливо отвела взгляд, надеясь, что морок рассеется. Смотрела в сторону, лишь бы не видеть чудовищных изменений, которых не видела уже годы, с Санкт-Петербурга.

— Первоначальный результат, как оказалось, их не очень интересовал. Переговоры вел мой партнер, поначалу ему удавалось лавировать, а потом… Вы знаете, что они вас ищут? — неожиданно спросил Лев Николаевич. — Они проверяют всех вас. Я видел новости…

— Знаем. Но я не понимаю, по какой логике они действуют. Они не знают, что мы — это мы?

— Я тоже не знаю всего. Больше мне нечего вам рассказать. К сожалению.

— Вы знаете того, кто может нам помочь? Мы скрываемся, — попросила Мира.

— Нет. — Лев Николаевич потер лицо, и, когда отнял руки, оказалось, что у него слезятся глаза. — Вам никто не сможет помочь. Надеюсь, у вас все будет хорошо. — Он вздохнул, сжав зубы. — Вы настоящие. Я не надеялся увидеть вас. Простите меня. — Он оглянулся. — У меня семья, они мне позвонили, чтобы я задержал вас. Не злитесь на меня, я хотел как лучше.

Он сморщился и дернул головой в сторону входа в парк. Мы посмотрели туда. К зеленой изгороди подъехал черный тонированный «шевроле». Мира дернула меня в сторону другого входа, но там уже стоял такой же черный «шевроле».

— Если выберусь отсюда, припомню тебе это, — прошипела Мира Льву Николаевичу.

— Слева от вас между зданиями узкий проход, — просто, без эмоций ответил он.

Задняя дверь в «шевроле» слева от нас открылась, и оттуда вышла женщина. Стройная женщина в черном костюме и черных очках. В ее виде не было ничего угрожающего. Напротив, она приветливо нам улыбнулась и сняла очки. Дальше реальность дала трещину и осыпалась. Мы стояли в старом разрушенном городе, в руинах которого угадывались очертания прежних зданий. На месте женщины извивался гигантский змеиный клубок.

— Здравствуйте, юные леди, — прошипела одна из змей, поворачиваясь к нам.

Я тряхнула головой, и реальность вернулась.

— Наконец-то мы вас нашли, — улыбнулась женщина, приближаясь. Ее тело было гибким, а голос тягучим, как у змеи.

— Бежим, — сказала я Мире.

— Не сможем, они везде, — ответила Мира, поворачивая голову. Я проследила за ее взглядом. Одинаковые «шевроле», не меньше четырех, перегородили все выходы из крошечного парка.

— Надо попробовать. На счет «три» налево. — Я взяла ее за руку, ладонь была мокрой. — Раз. — Женщина приближалась. — Два. — Еще один змеиный шаг. — Три!

Мы одновременно рванули влево. Несколько гигантских прыжков, и мы, все так же держась за руки, перемахнули через живую изгородь, которая была в этом месте низко подстрижена. Приземлившись на тротуаре, мы расцепили руки, и я бросилась в едва заметную щель между домами. Боковым зрением я видела, как к нам с обеих сторон несутся люди в сером.

— Чтобы ни царапины! — крикнула женщина-змея своим гвардейцам.

Мы влетели в зазор, который начинался узкой дорожкой между двумя уличными ресторанами. Мира опередила меня на несколько метров. На бегу я увидела, как официант подносит к крайнему столику поднос с чем-то дымящимся. Он был рядом, и я на бегу, стараясь не задеть официанта, вырвала поднос и швырнула его в наших преследователей, которые бежали в паре метров от меня.

Две глубокие и тяжелые фарфоровые тарелки, доверху наполненные похлебкой с креветками. Оглянувшись всего на секунду, успеваю увидеть, как поднос влетает в ближайшего серого мужчину и горячая и острая жижа обливает лицо и ему, и его коллеге. Слышу, как дико они вскрикивают и отряхивают с себя обжигающую похлебку, а первый — воет, потому что в этом супе перец разных сортов и он попал ему в глаза. Тарелки летят им под ноги, и они падают, но следом за ними бегут невредимые преследователи, и я ныряю в проход между домами следом за Мирой. К счастью, он ничем не заставлен и даже чист, и мы добираемся до следующей улицы, сворачиваем, бежим снова, опять поворачиваем.