Обыкновенная любовь

В стеклянных кружках уютно пенится,
А в баре сумрачная жара.
Нет, я не враг тебе, не соперница —
Твоя обманутая сестра,

Возьми его и держи на привязи,

На поводке, на крючке, на шнурке!
Ведь он – родниковый глоток без примеси,
Шальной вираж и крутое пике,

Ты доля его… но не доля – долька! —

Одна из долек, одна из вех,
Кричишь: он мой! Но спроси: надолго?
– О нет, – отвечу тебе за всех…

Терпи, люби, обмирай восторженно!

А время пущено во всю прыть,
Потом не жалуйся: мол, за что же мне?
Отвечу:
– Только за право быть:

И вознесенной быть, и униженной,

И красить жизнь в иные цвета,
Легонько гладить затылок стриженый,
И лоб, и складочки возле рта…
А позже – тихо задуй свечу свою,
Забейся в норку, замри в тени.
Он твой – смирилась. Он твой – сочувствую.
Спасать не стану – уж извини…

Отпусти

О этот голод по тебе —
Утробный, жадный и бесстыжий!
Так отпусти же, отпусти же…
Но не отпустит, хоть убей.

Прощенье – это ремесло,

Забвенье – выгода мирская,
Так отпусти – как отпускают
Грехи – безгневно и светло…

Ну, оброни меня, как лист,

Коснись его шершавой кожи,
Он весь морозом искорёжен,
А ветер гонит: «Шевелись!»,
Но там, внизу, на мягком ложе
Его собратья заждались.

Печальным древом у реки

Стою в безветренном покое:
Тут – жизнь, а тут – уже сухое…
Давай, не бойся, отсеки!

Высвобожденье. Боли нет,

Одна продуманность ухода.
О милосердная природа —
Она и в смерти носит свет,

А я – хотела быть живой,

То смерч, то волны, то грозу мне!
Насколько проще и разумней
Её порядок вековой…

Немножко о женской силе и слабости