Обыкновенные монстры

– Послушайте, Элис Куик способна справиться с этим заданием вдвое лучше меня. Из нее можно гвозди ковать. Кроме того, Средний Запад все еще находится в полудиком состоянии. Дайте ей время. Я бы сильнее волновался, если бы она дала о себе знать.

– Вы поссорились? Поэтому она поехала одна?

Коултон улыбнулся, но было заметно, что он немного раздражен.

– Знавал я и более сговорчивых, чем она. Но нет, мы не поссорились. – Он понизил голос: – До меня дошли кое-какие слухи, Маргарет. В Ливерпуле. Перед нашим отъездом.

– Какие же?

– О возможном возвращении одного нашего старого друга. Я подумал, что он может проявить интерес к нашему парню, Чарли.

– Одного нашего старого друга.

– Да. Марбера.

– Я знаю, о ком вы говорите, мистер Коултон. Но его не было семь лет. Зачем ему возвращаться сейчас?

Коултон недовольно пожал плечами, его суровое лицо покраснело.

– Откуда мне знать. У меня не было возможности полистать его чертов дневник. Может, ему стало одиноко.

Чарли, без шляпы, в потемневших от дождя брюках, следил за этой сценой с пристальным вниманием. Он привык оставаться неподвижным и незаметным и старался вести себя так и сейчас. Но миссис Харрогейт окинула его все тем же яростным и пронзительным взглядом, как и до этого, и он понял, что она вовсе не забыла о его присутствии.

– Мистер Овид. На тумбочке вас дожидается таз с подогретой водой и свежие полотенца. Я взяла на себя смелость приобрести для вас более подходящую одежду. Я ожидала, что вы будете ниже ростом, но пока подойдут и эти вещи. Ваша комната – первая от лестницы на втором этаже. Должно быть, вы устали после путешествия. Я скоро принесу что-то, чем вы сможете утолить голод.

Чарли неуверенно повернулся и поднялся по погруженной в полумрак лестнице. Через витражные окна на лестничной площадке едва проходил свет от уличных фонарей, и они отбрасывали на его руки и одежду странные зеленоватые блики. Выделенная для него комната была оклеена обоями и заставлена мебелью. Из-под складок задернутых штор из окна просачивался свет. Посреди комнаты стояла широкая, аккуратно заправленная кровать. На тумбочке красного дерева стоял фарфоровый таз с крышкой и лежало полотенце. Когда он взял его в руки, оно показалось ему невероятно мягким. От него исходил аромат сирени. Чарли поднял крышку таза. Из него, словно во сне, пополз пар.

Чарли понимал, что миссис Харрогейт отослала его, чтобы продолжить беседу с Коултоном наедине, но он не возражал, так что с удовольствием вымыл лицо, шею и руки. Было так приятно ощущать себя чистым. Через некоторое время он открыл дверь и выглянул в коридор, куда выходили открытые двери других комнат. У него возникло ощущение, что руководители Карндейла и миссис Харрогейт скрывают гораздо больше, чем ему сообщили, но он все же не мог представить, что именно. Ему показалось, что он попал в другой мир – мир теней, плавающих в банках неестественных уродцев, мир тайн, мыла и невероятно мягких полотенец. Его безумие поражало.

Выйдя на лестничную площадку, Чарли облокотился на балюстраду, посмотрел вниз, потом вверх, а затем, сам не зная зачем, поднялся на следующий этаж. Еще один коридор, еще одна дверь. Чарли неуверенно приоткрыл ее.

От увиденного кровь застыла у него в жилах. На кровати, точно такой же, как и в его комнате, посреди спутанных простыней лежало лысое и бледное человекоподобное существо, не издававшее ни звука. Вероятно, оно спало. На тумбочке Чарли разглядел трубку, свечу, тарелку с размазанной по ней черной смолой. Запястья и лодыжки странного существа были привязаны веревкой к столбикам кровати.

– Это не твоя комната, парень, – послышался голос Коултона.

Чарли вздрогнул. В дверях стоял детектив, лицо его скрывала тень, и от этого он выглядел крупнее и грузнее обычного. Квадратная голова и длинные усы придавали его силуэту облик лохматой гориллы. Он шагнул вперед – и доски на полу застонали под его весом.

– Я не позволю так себя связывать, – предупредил его Чарли.

– Тебя связывать? – фыркнул Коултон. – Господи, парень, конечно же, никто тебя не собирается связывать.

– Кто он? Что он сделал?

– Ты имеешь в виду, кем он был, – поправил Коултон. – Другом и доверенным лицом человека, который хочет твоей смерти, парень, если я хорошо его знаю. Это, черт его побери, Уолтер Ластер.

Чарли помолчал. Все, кто хотел его смерти или мести за гибель надсмотрщика и помощника шерифа, остались в Натчезе, но вряд ли Коултон имел в виду их. Он уставился на привязанную к кровати тощую, похожую на скелет фигуру, усеянную синяками. Впрочем, губы у этого человека были мягкими и очень красными. Костлявые, острые пальцы выглядели цепкими и сильными.

– Что с ним? Он болен?

– Не болен, Чарльз, – сказала вошедшая в комнату миссис Харрогейт. – Мертв.

– Вы так и не удосужились сообщить мне, что нашли его, – произнес детектив.

– Что ж. Вы ведь только что приехали, мистер Коултон.