Обжалованию не подлежит

— Ничего. У меня есть свободное время. Садитесь.

— Спасибо.

Несколько минут ехали молча. Софочка незаметно следила за солдатом. У него были голубые глаза, светлые, вьющиеся волосы, полные губы. Он, наверное, нравится девушкам, подумала Софочка.

— Ну как ваш знакомый? Сознался?

— Какой знакомый?

— Ну тот, за которым вы следили?

— Куда ему деваться!

— Вы отчаянная девушка, честное слово... Я не смог бы работать в милиции. Люблю поговорить. Это у меня с детства. Понимаете?

— Где находится ваша часть?

— В городе.

— Где именно?

— В городе, — снова широко улыбнулся Слава. — Подробности высылаю по почте. Черкните, может, отвечу.

— Я хочу, чтобы вы сейчас ответили.

— Больше вы ничего не хотите?

— Хочу... Есть ли в вашей части секретное оружие?

— Что-что? — Слава с такой силой нажал на тормоз, что Софочка едва не стукнулась лбом о смотровое стекло. — Зачем тебе знать, есть в нашей части секретное оружие или нет?

Софочка прищурилась:

— Мы уже на «ты»?

— Ты не ответила на мой вопрос!

— Ого! — Софочка прищурилась еще сильнее. — Не такой уж ты любитель поговорить! Значит, сможешь работать в милиции!

— Э!

Слава не нашелся, что ответить — переключил скорость и вывел машину на улицу Лахути.

Софочка попросила:

— Остановитесь вон у того здания. Я сойду.

— Милиция?

— Да.

Слава остановил машину у широких ворот, из которых в это время выходил взвод курсантов школы милиции.

— Может, вы дадите мне свой адрес?

— Мы снова на «вы»? — выпрыгнула Софочка из кабины.

— Извините, — сказал Слава.

— Вы знаете мое имя, знаете мою фамилию, зачем вам еще мой адрес? Достаточно и этих данных, чтобы найти меня. Кстати, я не работаю в милиции и не работала. Только что закончила школу и поступила в ТашГУ на юрфак.

— Спасибо, — просиял Слава.

— За что? — оторопела Софочка.

— Теперь я непременно найду вас...

«Газик» фыркнул, рванулся с места и через минуту исчез за четырехэтажным зданием школы.

Софочка поправила волосы и подошла к милиционеру, стоявшему во дворе, сразу за воротами. Милиционер привычно приложил руку к козырьку фуражки.

— Мне нужно увидеть товарища Азимова.

— Он вызывал вас?

— Нет.

— В таком случае, я ничем не могу вам помочь. — Милиционер снова приложил руку к козырьку фуражки.

— Разрешите, я позвоню товарищу Азимову.

— Пожалуйста.

— Благодарю.

Софочка позвонила по телефону, висевшему у окошечка проходной будки.

Ответил Прозоров.

— Будьте добры, пригласите Азимова, — попросила Софочка.

— Его нет.

— Не-ет? Возможно, вы скажете, когда он будет? Мне необходимо поговорить с ним. Я — Соломина.

— Соломина? Что-нибудь случилось?

— Нет-нет. Мне нужно поговорить с ним, — поспешно сказала Софочка.

— Минутку.

В трубке наступила тишина. Прозоров, вероятно, узнавал, куда ушел Тимур, или, может, решал, что ответить, если нельзя сказать, где он.

— Алло! — позвала Софочка.

Прозоров отозвался не сразу — в трубке некоторое время еще стояла тишина.

— Вы слушаете? Позвоните в Центральный райотдел милиции. Он у капитана Сорокина.

— Спасибо.

Софочка повесила трубку, молча кивнула милиционеру и вышла на улицу.

Капитан Сорокин... Это же муж Клары Евгеньевны. Как это я сразу не догадалась. Значит, Тимур вечером может быть у него? Мы можем увидеться. Интересно, что подумает Клара Евгеньевна? Она проницательна. Журналистка! Только бы Тимур пришел...

Софочка взглянула на свои ручные часики, недоуменно подняла брови: обе стрелки стояли на цифре «три». До вечера можно было сто раз умереть...

29

Софочка «не умерла». В половине седьмого она сидела за небольшим круглым столиком и не спускала глаз с Клары.

— Я уже думала, что вы забыли нас. У вас все в порядке?

— Да, Клара Евгеньевна, — улыбнулась Софочка.

— В университет поступили?

— Да.

— Поздравляю. — Клара помолчала, словно не знала, о чем говорить дальше. — Значит, ваша мечта осуществляется?

— Да.

— Вы всё продумали?

— Всё, Клара Евгеньевна, — горячо сказала Софочка. — Я обязательно буду работать в милиции. Может быть, ваш муж устроит меня к себе... в отдел?

Клара, помедлив немного, ответила:

— Он вообще-то за то, чтобы в милиции работали мужчины.

— Разве ему ничего неизвестно о Наташе Бельской? О ней до сих пор говорят в городе. Простите, Клара Евгеньевна, он, наверное, феодал?

— Кто? — не поняла Клара.

— Ваш муж.

— Ник?

Клара засмеялась. Она не представляла Николая в роли феодала.

— Скорее всего, я у него феодалка, — снова засмеялась Клара.

Софочка не поняла Клару — обиженно, по-детски, надула губы, сделала вид, что заинтересовалась ковровой дорожкой, идущей в другую комнату.

— Ник — феодал... Ах, Софа, Софа, дай бог вам такого феодала... Он считает, что тяжелую работу должны выполнять мужчины. Понимаете? Наташа Бельская — исключение.

— Я все равно не отступлюсь, — сказала Софочка. — Вы отступились бы от своей мечты?

— Нет.

— Выступая у нас в школе, вы защищали тех, кто упорно идет к своей цели. Разве что-нибудь изменилось с тех пор?

— Простите, я не хотела вас обидеть, — прикоснулась Клара к руке Софочки. — Я верю в вас и желаю вам добра. Николай, конечно, поможет вам. Сейчас просто не время говорить об этом. А через пять лет, возможно, вам уже не нужна будет его помощь.