Очаг

Кымыш-дузчы ушёл на посиделки возле мастерской своего друга Бегендика. Эти смутные дни проходили медленно, да и никому не хотелось сидеть дома. Вот и Оразгылыч, поняв, что затворничество ни к чему хорошему не приводит, напротив, тяжёлые мысли не дают покоя, решил отправиться за травой для скота. Оседлав своего ишака-коня, он направился к реке, в это время там полно свежей зелени, коси, сколько хочешь! Доехав до Холма «споров гапланов», он увидел идущего с обратной стороны дядю Джуманазара бая. Это был человек среднего роста, крепкого телосложения, вступая в почтенный возраст, только-только отпустивший бороду. Несмотря на то, что вышел из состоятельной семьи, Джуманазар бай был человеком, заработавшим свой достаток честным трудом. Был он настоящим дайханином. На том берегу арыка Беден на клочке земли в два танапа у него был хороший виноградник. При виде дяди Оразгылыч подумал, что он идёт оттуда, со своего участка. Но вот они поравнялись, поздоровались.

– Еген, до моего слуха дошли неприятные вести, похоже, они всерьёз занялись вопросами ссыльных.

– Если слыхали, то это так и есть, дядя. Нам велели собирать вещи. И я, и Оразгелди агам уже все узлы увязали и готовы в любую минуту двинуться, как только будет отдан приказ.

Джуманазар бай с сожалением сжал бороду в кулаке.

– О. Аллах, чем эти люди провинились перед новой властью, что она готова растоптать их?!

Оразгылыч молча пожал плечами, как бы говоря: «Кто его знает?». А что он мог сказать? Он ведь понимает, что приговор им вынесен, и теперь никто не в силах отменить его, помочь им.

– Я как раз шёл к вам, чтобы прояснить ситуацию.

– Тогда идите, дядя, акгам должен быть дома.

Попрощавшись с дядей, чтобы двигаться дальше, Оразгылыч заметил, каким тяжёлым стал взгляд дяди после того, как он всё узнал.

Добравшись до реки, осмотревшись и отыскав место, где больше всего выросло травы, он бросил на землю серп и конец надетого на шею ишака недоуздка, и нехотя сполз на землю. Привязав ишака, пошёл на берег реки и некоторое время стоял, прислушиваясь к плеску волн, всматриваясь в течение реки. Вспомнив о том, что придётся уезжать, стал внимательно смотреть по сторонам, с грустью думая о том, что, может быть, уже никогда больше не доведётся побывать здесь и увидеть всё это. При мысли о скором расставании с родными местами Оразгылыч стал ещё пристальнее всматриваться во всё, что окружало его сейчас.

По ту сторону реки раскинулась гряда холмов Гарабила, они были величественны, их царственные верхушки тянулись к небу. Часть из них отбрасывала тень, которая чёрным пятном ложилась на поверхность реки. Один из холмов, склонившихся над рекой, здесь называли Бяшдешик, что означает «Пять дырок». В незапамятные времена холм, словно разрубленный мечом, разделился надвое, и одна его часть ушла под воду, отчего склон холма получился ровным, отвесным. И вот на этом отвесном склоне холма было ровно пять отверстий, своим расположением напоминавшие лицо человека: это глаза, нос, рот. В народе говорили о том, что эти отверстия ведут в подземелье, что один конец этих дыр выходит пещерой возле села Байрач в нижнем течении Мургаба, и называется эта пещера Екедешик – одна дыра, что ещё две подземные пещеры обнаружены где-то возле Серахса. Высказывались предположения, что когда-то, в трудные времена, люди прятались в этих пещерах, спасались от врага.

Внешне Бяшдешик сильно напоминал пирамиды далёкой Египетской Гизы. Возвышаясь над остальными, холм сверху разглядывал село Союнали.

В подростковом возрасте Оразгылычу вместе со своими любознательными сверстниками довелось побывать в этих пещерах. Мальчишкам тогда пришлось обвязаться верёвками и спускаться вниз с вершины отвесной скалы. Самая большая из пяти дыр находилась посередине остальных отверстий, она была похожа на раскрытый рот. В народе поговаривали, что в эту дыру может пролезть даже гружёный доверху верблюд.

Войдя в пещеру, подростки испытали пугающее чувство, будто они попали в пасть огромного дэва. Они сразу же заметили, что пещера намного больше, чем кажется издалека. Отсюда Союнали видится далеко внизу, в долине, и кажется островком, окружённым зелёными деревьями и бахчой. Внутри пещеры было темно, а ещё он слышал, что в некоторых местах могут быть ямы. Мальчишки, держась за концы длинной верёвки, двигались очень осторожно, чтобы ненароком не угодить в эти колодцы. В пещере было душно. Там стоял запах, похожий на запах птичьего помёта. Пройдя ещё немного, мальчики ощутили другой, ещё более противный запах, похожий на запах вонючего пота. Пройдя порядка двадцати-тридцати шагов, мальчики вернулись назад. Но даже то, что им довелось увидеть, убедило их в том, что и в самом деле эти места могли служить укрытием для людей в трудные минуты их жизни.