Читаем Очаг света. Сцены из античности и эпохи Возрождения (СИ) полностью

             АНАКСАГОР                                 Юности мечтыИ сновидения! И я их помню.Гомер взлелеял наши устремленья,Как божество, вселяясь в наши души,И мир предстал возвышенно-прекрасным,Как Космос, как Олимп... или Афины.Но ум недаром человеку дан,С природою вещей и мирозданьяСогласный несомненно, - для познанья,С рожденьем мыслей из семян вещей.Богов ли отвергаю я? О, нет!Готов я верить и в богов, и в Ум,Вносящий строй и лад в явленья мира,Как музыка в стихию бытия.              АСПАСИЯУвы! Клеон добился своегоИ вот предстал перед простым народомЗащитником отеческих богов.Тут дело не в устройстве государства,Я думаю, а в честолюбьи лиц,Лишенных благородства и стыда,В невежестве своем решивших, будтоЛишь деньги - мера и ума, и чести,И тщащихся быть первыми в стране.               ЕВРИПИДДа, в этом весь Клеон, богач горластый;Из демократов, он вступил в борьбуНе с Фукидидом, а с самим Периклом,Соперничать открыто с ним не в силах,В безбожьи обвинил Анаксагора.             АНАКСАГОРУвы! По-своему, он прав, что делать?              АСПАСИЯС законом Диопифа о безбожьи,Недавно принятым, - зачем, ведь ясно, -В решении суда уж нет сомнений.             АНАКСАГОРТюрьма, цикута? Смерти не минуешь.Природа уж приговорила нас -Меня и судей, сколько б их ни было.О, храбрецы!               АСПАСИЯ                         Готов ты смерть принять,Но лучше не сейчас и не от насС Периклом; каково ему-то будет?Вступиться мы не можем, но спастиМы вправе. Ты уедешь с ЕврипидомНа остров Саламин, а там - в Лампсак,Где ты найдешь приют, тебя достойный.              АНАКСАГОРАх, вот зачем умчался он в Пирей!А ты меня с отшельником сыскала.                 АСПАСИЯСогласен?               АНАКСАГОР                   Да, конечно. Все равно.Дорога в царство теней отовсюдуВедь одинакова.


 Входит Перикл, целует Аспасию с радостным возбуждением.


                АСПАСИЯ                               Ах, что случилось?                 ПЕРИКЛВ Пирей вернулись наши кораблиС Керкиры - с вестью о морском сраженьи,Крупнейшем между эллинами, видно.Коринф с союзниками вышел в мореСо ста пятидесятью, у керкирян -Сто десять кораблей, и наших десять,Вступивших в бой не сразу, но сыгравшихС пришедшими чуть позже двадцатьюРешающую роль.               АСПАСИЯ                                 Увы, война!                 ПЕРИКЛСраженье разыграли бестолково,Как если б гоплиты на кромках сушиСходились и ожесточенно бились,И корабли сшибались как попало, -Без всякого искусства бой кровавый.На чьей же стороне победа - трудноРешить ведь и теперь. И вот под вечерВновь корабли готовятся к сраженью...Но тут же коринфяне отступают -При виде наших двадцати, сочтя,Что, может быть, их больше, не решаясьНа новое сражение, с разрывомИ мирного ведь договора с нами.Они уплыли; мир мы сохранили,Керкиру защитив, Коринф ослабив,Могущество Афин вновь подтвердив!
Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное