Читаем Очаг света. Сцены из античности и эпохи Возрождения (СИ) полностью

               С о к р а т                                   И конец!Ты, вижу, обезумел, друг мой милый.Ты сетуешь на Никия за мирСо Спартой, но война не завершилась;По прорицаниям еще продлится,К несчастью для Афин; ты зачинаешьВновь раздувать ту бурю, что пришлаС Пелопоннеса при Перикле, толькоОтправив флот в Сицилию, да с войском,Которых не увидим больше мыИ даже при победах, понесяПотери невозвратные, а здесь жеПелопоннес накроет нас не бурей,А сухопутным войском, и спасеньяНе принесут Афинам корабли.            А л к и в и а дКакие речи! Никий то ж толкует.               С о к р а тНарод, надеюсь, остановит вас,Безумцев молодых.            А л к и в и а д                                    О, нет! Я знаю,Народ поддержит нас. Что толку в войнахЗа острова Ионии со СпартойИ с персами? Ведь мир велик на запад,Ты знаешь, до Геракловых столпов!               С о к р а тНе хочешь мне поверить, хорошо.Даймону моему нельзя не верить.И он-то налагает мне запретПринять участие в твоем походеИли одобрить помыслы твои,Как в деле неразумном и преступном.Послушай не меня, Сократа, - бога,Который отвращает нас от зла,Неправедного дела и поступков.            А л к и в и а д              ( в смущении)Мне жизнь дана одна, чего мне ждать?Уж если смерти, так на поле брани.              С о к р а тВедь речь уже не о тебе, мой друг,Об участи Афин и всей Эллады.


Перед ними в вышине в вечерних лучах солнца сияет Парфенон.


Сцена 3


Двор дома Крития. Из комнаты со столиками, заставленными золотой и серебряной посудой, выходят Критий, Ферамен, Андокид и другие гости. Слуги выносят кратеры с вином и кубки, мальчик-виночерпий разливает вино, добавляя воду.


               Ф е р а м е нСозвал на пир прощальный, но ни женщин,Ни музыкантов  что-то не видать.                К р и т и йМне Андокид то посоветовал.               А н д о к и дВсех лучших из гетер и музыкантовАлкивиад собрал для кутежейЗадолго до решенья о походеНародного собранья; даже НикийОтправится в поход с ним против воли.                К р и т и йОн в славе хочет превзойти Перикла,Вождя народа из аристократов,И, кажется, добьется своего.              Ф е р а м е нДа,  если Сиракузы он захватит.С него ведь станется.                К р и т и й                                      Тому не быть.               Ф е р а м е нТы разве в предзнаменованья веришь?                К р и т и йКогда я не уверен, есть ли боги?Нет, человек есть мера всех вещейИ всех явлений, значит, я иль ты,Но не народ, числом превосходящийСвободных, просвещенных и богатых, -А слушайся его, как божество,Вещающее истину о благе?              Ф е р а м е нА сам-то я ее не знаю разве?Что хорошо, что плохо для меня?А Протагор и Гераклит - ониУ демоса учились на собраньях?Я думаю, нет истины иной,Чем роскошь, своеволие, свобода, -И в них-то счастие и добродетель, -Все прочее - слова для простодушных,Условности, противные природе,Ничтожный и никчемный вздор, друзья!
Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное