Очаги ярости (СИ)

— А у Гарриса что-то было про зомби? У него в основном о лругом: о пришествии героя на Эр-Мангали.

— Было, по-моему… — Кай помолчал, припомнил и начал цитировать. — Вот, например: «Будет мрачную тайну — печаль мертвецов обнаруживать» — это как раз о герое. И такое ещё: «И минует ещё он счастливо мёртвого стража, когда страж тот умерший снимет обильную жатву».

— Что-то не помню такого, — пробормотал водитель.

— Так и я не помню, — задумался и Бенито. — А я много Гарриса слушал. Ну, конечно, не столько, как преосвященный Пит… А откуда все эти строки?

— Мне приснилось, — ответил Кай.

— ?

— Да, приснилось, но в вещем сне, от имени Гарриса.

6

Слово «приснилось» немножечко всех встряхнуло. Но для Кая, как видно, вопрос был принципиальный. Он поставил чуть ранее сновидения в один ряд с предсказаниями и пророчествами — вот сейчас и напомнил. Не случайно, само собой, отметил Родригес.

Кай учёный, причём представитель гуманитарной науки. Он считает, что достоверность не пострадает, наоборот — возрастёт от учёта сновидческих данных опыта. Собственно, в этих словах он о том и сказал, только слов друг на друга нагромоздил побольше.

Мол, феномен влияний пророчества Гарриса должен быть явлен во всём его множестве смыслов и в преломлениях самых разных сознаний.

— То есть, нам недостаточно просто найти верный текст?

— Недостаточно, Олаф. Мы должны ведь учесть, что в процессе менялся и текст, и его восприятие слушателями, а попутно претерпевала значительные перемены социальная жизнь колонии на планете.

— Ну и как мы всё это учтём?

— Текст пророчеств рассмотрим в различных проекциях и в динамике. Для начала понадобится опросить всю команду тех ранних единомышленников, что спустилась на угнанном катере с орбиты на Эр-Мангали, руоводствуясь верой в гаррисовы озарения о пришествии героя…

Подключился Бенито:

— Вот это легко устроить! Знаешь, сколько таких людей затесалось среди присутствующих?

Гильденстерн хоть смутился, но подсчитал:

— Трое, по-видимому.

Да уж, трое... Родригес, Гонсалес, Трентон — каждый был на «Антаресе» в миг, когда переклинило Гарриса и он начал предвосхищать.

— Майк, так что же ты хочешь спросить у нас у троих?

— О пророчествах? Ну, хочу записать полный текст — отдельно от каждого. И, конечно, учесть, что вы об этом думали — и что думаете сейчас, и какие у вас надежды. Но троих, разумеется, мало. Для составления полной картины пророчеств того периода надо будет ещё пригласить Эстебана, Рамиреса, Лопеса, джерихонца Альвареса и большого начальника Флореса.

А ведь всех помянул, никого не забыл, восхитился Бенито. Жаль, что Флореса всё-таки упомянул зря. Слишком большое начальство лучше не трогать по таким пустякам. И ещё… возникает, пожалуй, нехорошое подозрение. Ну, что тему пророчества о герое кое-кому лучше не прояснять. Слишком много рефлексии не повредит ли герою, не угнетёт ли его героическую спонтанность?

— Далее — следует опросить новый срез. Старожилы, что встретились Гаррису здесь, на планете. Из присутствующих к этой группе относится Олаф. И, наверное, Брандт, и Честер, и Пит из Зеона…

— А в последнюю группу, — усмехнулся Ортега, — гожусь только я.

— Нет, сказал Гильденстерн, — ты старше меня на планете.

— Так тебе, Эссенхельд, хотя бы приснился сон. А вот мне вообще ничего и не помнится, и не снится.

7

— Восстановить всю историю волн зомбаков за десяток лет, вспомнить всё, что касается гаррисовых пророчеств. А ещё?

— Изучить как можно полней тексты Сида и сидские артефакты. Велика вероятность, что зомби на Эр-Мангали принесла именно эта ксенокультура. Ну, во всяком-то случае, экспедиция в Ближнюю шахту в этом меня убедида.

— Это мы-то начнём читать сидские тексты? — изумился Бенито.

— Нет, — Кай не мог не признать, — это, как видно, задача для меня одного.

— Я сказал бы, что каждая из задач рассчитана на того же исследователя. Ведь кругом, как я вижу, методология ксеноистории — а она не для средних умов и не терпит дилетантизма.

— Это так, — повинился Кай. — Я действительно несколько перетянул одеяло. Но обязуюсь всё, что планировал, выполнить.

— Кроме того, — Бенито вздохнул. — Все задачи мне кажутся слишком теоретическими.

— Будь они нам ясней, мы смогли бы добраться до практики, — Кай поддал оптимизма. — В этом случае мы бы действовали по таким направлениям: исцеление зомби (если оно возможно); более грамотная и тонкая с ними борьба; предотвращение возникновения новых их очагов; обеспечение условий нераспространения; также поиск виновных и их наказание (но не ранее чем)…

— Может, — хихикнул Ортега, — с наказаньем пораньше?

— Можно, когда наказание — самоцель.

— Да уж, — подметил Бенито, — подобная самоцель мне знакома. Сколько народу на Эр-Мангали отдаёт ей дань…

Торрес и Флорес, Диас, Маданес и Рабен, Годвин, Мак-Кру и Флетчер — это покуда не все, только лишь первые в очереди.

— Вот потому я считаю, — запел Гильденстерн прежнюю песню, — что любую вину мы должны сперва теоретически обосновать.

Трентон меж тем обнаружил такой же контейнер упрямства: