Очарование лжи

– Юра, пока не разберемся, девочке мы ничем не поможем. А время идет. И если мы сейчас еще можем восстановить движения и речь, то со временем… Ну, что я тебе рассказываю.

– Погоди, Саша, в чем, а главное, как мы будем разбираться?

– Помнишь, ты мне говорил о методике глубокого погружения в гипноз, когда… Юр, я не помню, как правильно методика называется, я только хочу, чтобы ты на мне ее применил. Я смогу увидеть события глазами Насти и тогда разберусь, что на самом деле случилось.

– Нет и еще раз нет, – серьезно ответил Степанков.

– Почему?

– Даже не проси. Ты даже не представляешь степень риска для себя. А как Настя все это переживет? Ты о девочке подумала?

Степанков резко поднялся с кресла и стал мерить шагами кабинет.

– Нет и еще раз нет.

То ли Степанков не был уверен в своих возможностях и боялся за последствия, то ли не до конца верил полученым результатам – Саша не знала. Невзирая на все доводы и уговоры, длящиеся уже полчаса, Степанков непреклонно стоял на своем. Никакого сеанса трансперсональной терапии он проводить не будет, и точка.

Ей вдруг стало обидно. Возможно, Степанков прав, но пусть эта правда будет для других, для тех, кто столько лет не дружил со Степанковым, не был у него дома, для тех, кто не звал Степанкова к себе в гости. Он может отказать кому угодно, но только не ей, Саше Андреевой. От обиды у нее даже слезы навернулись на глазах.

– Я прибегал к этой практике лет пять назад. Это очень тяжело, и результат не оправдал мои надежды. Саша, послушай меня, езжай домой, – в который раз посоветовал Степанков. – Отдохни. Я что, зря тебе дал выходной? Вечером сходи куда-нибудь со Стрельниковым. Проветрись. А завтра на работу. Все, иди.

– Юра, пока я не найду Кристину, я ничем заниматься не смогу. Ты думаешь, мне легко жить со всем этим? Или ты думаешь, это моя прихоть? Я всего лишь исполнитель чьей-то воли. Хочу я этим заниматься или не хочу – от меня ничего не зависит. И чем быстрее я решу эти вопросы, тем мне самой будет легче. Мне нужна твоя помощь.

На Сашу было жалко смотреть.

– Саша, если бы это было в моих силах, я бы тебе помог. А так, извини, – Степанков развел руками.

– Юра, ты же сам видел девочку. Это максимальный результат. Она сидит в инвалидном кресле, самостоятельно начала кушать, смотрит телевизор, пытается говорить. Это хороший результат, но я знаю, что девочка может полностью восстановиться. А мы упускаем этот шанс.

Степанков изо всех сил боролся с искушением согласиться и пойти на поводу у Саши.

– Мне надо найти только ответ на один вопрос, почему душа умершей женщины так привязана к земле, что просит моей помощи?

– То есть ты не знаешь причину, почему душа не уходит с земли?

– Знаю. Их не так много, как кажется. Первая и самая весомая – когда человек внезапно умирает, не попросив прощения. Притом прощения не в целом, мол, простите меня, а у конкретного человека за конкретный тяжкий проступок. За свершенный перед ним грех. И мне надо найти Кристину, чтобы попросить прощения от имени той женщины, чья душа застряла между мирами.

– Саша, давай поговорим с Игорем.

– Игорь не поможет. Я же тебе говорю, что помочь можешь только ты, применив методику.

– Нет.

– Если ты мне откажешь, я найду другого психотерапевта, и он согласится.

– Это шантаж. Глупая затея и глупый шантаж.

Степанков грузно опустился в кресло и посмотрел на Сашу. Он смотрел так, как обычно смотрят мудрые родители на своих относительно умных, в силу юного возраста, детей.

– …Но не факт, что я не попаду к какому-нибудь шарлатану-самоучке. Сам знаешь, что лицензию на частную практику получить сейчас не проблема. Мозги у меня съедут набекрень, а ты потом будешь жить с чувством вины. И я тебе буду сниться каждую ночь.

– Насчет мозгов я не спорю, могут съехать. – Степанков шутки не разделял и оставался по-прежнему серьезен. – Ты даже себе отчет не отдаешь, какие могут быть последствия. Я применяю эту методику крайне редко, когда по состоянию здоровья пациенту хуже не будет. В основном это онкобольные. Но… Саша, ты не представляешь, насколько это страшно.

– Степанков, я знаю. Читала. Я наводила справки, кроме тебя, никто не владеет так хорошо этой методикой, – совсем тихо добавила Саша.

– Она читала! Она справки наводила! – Степанков поднялся с кресла, прошелся по кабинету, зацепив рукой ветку какого-то экзотического дерева, за которым разрешалось ухаживать единственному человеку в коллективе – новой «ассистентке». И из-за этого мельтешения перед глазами Саша вдруг поняла, что Степанков не на шутку обеспокоен.

Может, надо было как-то иначе подвести Степанкова к этому вопросу? Саша открыла сумочку и достала несколько фотографий.

– Смотри, как по мне, фотография удачная.

Саша говорила это так буднично, словно Степанков согласился на сеанс и теперь должен сам выбрать фотографию девочки.

– Глаза хорошо видны. Посмотри еще, может, тебе другая подойдет?