Очарование тайны. Эзотеризм и массовая культура

Далее попробуем реконструировать творчество Энгера как систему и показать, к каким выводам такая реконструкция может привести, максимально абстрагировавшись от спорных обобщений и популярных клише.

Киноязык Кеннета Энгера как система

Итак, прежде чем перейти к общей реконструкции, отметим несколько важных идей системы Кроули, вокруг которых Энгер выстраивает творчество. Из учения ордена Золотой Зари, членом которого Кроули был в юности, он унаследовал идею, что маг должен посредством определенных ритуалов войти в контакт со своим ангелом-хранителем или Высшим Божественным Гением. Под ангелом-хранителем понималась не некая отдельная духовная сущность, а «Высшее Я» (Higher Self) самого мага, часть личности, существующая в ином мире. Как мы уже упоминали в предыдущей главе, это учение имеет в западном эзотеризме богатую историю, но именно Кроули сделал его определяющим принципом в своей магической системе404. По утверждению Кроули, с помощью первой жены Роуз Келли ему удалось совершить ритуал и вступить в контакт с ангелом-хранителем, которого звали Айвас. В учении Кроули отношение к ангелу было неоднозначным: поначалу он считал его бессознательной частью своей психики, но позже стал расценивать как часть личности, существующую в ином мире.

Если мы будем реконструировать творчество Энгера как цельную систему, опираясь на указанные выше идеи Кроули, то перед нами предстанет следующая картина. В «Fireworks» Энгер показывает поиски человеком своего Высшего Я, обретение которого возможно только через инициацию, неразрывно сопряженную с болью и страданиями (отсюда истязающие главного героя матросы). Кольцевая композиция фильма подчеркивает идею поиска Я: образ мужчины, держащего на руках другого мужчину, виденный героем во сне в начале фильма, повторяется и в конце, но теперь понятно, что на руках держат именно героя. Следовательно, гомоэротический подтекст, легко считываемый в фильме, на деле отсылает к религиозным реалиям поиска своего духовного двойника, который может отображаться лишь существом одного с героем пола. Этот путь внутренней инициации выражен во всем видеоряде фильма: рука с недостающими пальцами – в начале, и целая рука – в конце; сияние вокруг головы одного из мужчин, лежащих на кровати, – в конце фильма, подчеркивает его неотмирную природу; заносимая в комнату елка в завершении картины недвусмысленно указывает на начало новой жизни, также отсылая к Новому Эону405.

Обращаясь к кроулианской образности далее, заметим, что главным божеством системы Нового Эона является Гор, второе его имя, согласно Кроули, – Люцифер. У Кроули Айвас (его ангел-хранитель) и Люцифер – одна и та же сущность. Таким образом, Новый Эон становится эоном Люцифера. С эстетической точки зрения важно, что Люцифер – светоносец (именно эту его функцию Энгер специально выделяет в одном из интервью), следовательно, его религия должна быть религией света. Энгер предстает кинохудожником, главным средством работы которого является свет. Все фильмы Энгера, кроме «Lucifer Rising», намерено сняты в темных тонах406, их пронизывает либо холодный свет луны, либо свет искусственных ламп. Поскольку человечество сейчас пребывает в эоне Осириса, то познание высшего мира, мира прямого солнечного света, ему недоступно, следовательно, вся жизнь должна протекать во мраке, максимально освещенном лишь холодным отраженным лунным светом. Именно так, в мрачных тонах, выдержаны все фильмы «Цикла волшебного фонаря». Эти фильмы либо черно-белые, либо монохромные, либо сняты в темных помещениях, где порой яркие одежды актеров выделяются на черном фоне, а персонажи только подсвечиваются искусственными светильниками холодного дневного освещения. Единственный фильм, буквально наполненный теплым солнечным светом, – это «Lucifer Rising», фильм, предвкушающий наступление Нового Эона. С точки зрения логики учения Кроули холодный свет есть отражение мира, пребывающего в уходящем Эоне Осириса, в нем свет Светоносца не виден напрямую, он лишь отраженный, ненастоящий. С приходом Нового Эона этот свет пронизывает собой весь мир. В целом можно сказать, что «Lucifer Rising», в отличие от всех фильмов Энгера, не напоминает видение в стеклянном шаре, поскольку само использование света и яркой картинки (с большим количеством открытых залитых солнцем пространств и строений) предполагает не зыбкий образ, увиденный через тусклое стекло, а постижение реального мира. Этот фильм Энгера призван передать радость от пришествия Нового Эона; именно такое впечатление он и производит по контрасту с мрачными и оттого зачастую гнетущими фильмами серии.