Очарованная

Рекош с нарочитой медлительностью ткнул Ахмью копьем. С широко раскрытыми глазами — и выглядя такой же крошечной, как всегда перед высоким вриксом, — она переместила свое оружие, чтобы отразить удар древком копья, вздрогнув, когда дерево ударилось о дерево. Рекош с нежным щебетанием продемонстрировал потенциальную контратаку, показав, как ее размер может помочь ей нанести удар по его уязвимой нижней части.

— Вы действительно намерены уйти послезавтра? — Ансет тоже рассматривала людей, подергивая жвалами, как будто не могла решить, справятся они или нет.

— Да, — ответил Кетан.

— Они не готовы.

— Я тоже не был готов, когда впервые отправился в джунгли с Когтями, — в голове Кетана промелькнули воспоминания об Айви — о том, как она была напугана, какой неспособной казалась, о его уверенности, что она умерла бы без него. Но с тех пор она многому научилась. — Клубок — быстрый учитель.

— Потому что те, кто не учатся, умирают, — прогрохотала Ансет. Краем глаза Кетан увидел, как ее руки сжались в кулаки.

— Телок, Рекош, Уркот и я будем служить им щитами, Ансет.

— Ни один щит не является непробиваемым. Его можно сломать или обойти, — в ее голосе слышалось едва уловимое рычание, намек на разочарование, которое она редко показывала.

Кетан повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Скованность в позе его сестры по выводку была не такой, какую она показывала в роли Ансет-Клыка королевы; это не результат дисциплины.

— Элла в безопасности, — сказал он, опуская жвала и вытягивая ногу вперед, чтобы коснуться ее. — Иначе я бы не оставил Айви с ней.

Волоски на ноге Ансет встали дыбом, и в горле у нее недовольно заурчало.

— Я знаю, брат по выводку. Но… Мне следовало остаться и присмотреть за ними обоими.

— Каждая частичка меня жаждет быть со своей парой, — Кетан взглянул в сторону ямы, которая была скрыта подлеском и торчащими корнями. — Я мог бы бросить камень и попасть в то место, где она прячется, но даже такое расстояние невыносимо.

— Тогда, по крайней мере, позволь одному из нас пойти к ней. К ним. Это облегчило бы мои мысли, Кетан.

Кетан повернулся лицом к сестре.

— Это необходимо, Ансет. Я должен потерять эти моменты с Айви, чтобы иметь возможность в предстоящие годы проводить с ней как можно больше времени.

Ансет подняла руку, уперев кулак в грудь Кетан.

— Наши друзья искусны. Они сейчас обучают шеловеков без нас. Шеловеки узнают то, что должны, независимо от того, будем мы с тобой здесь или нет.

— И мы должны быть начеку, сестра по выводку. Эти уроки похожи на уроки джунглей, — Кетан накрыл ее руку своей, обхватив пальцами ее большой кулак. — Ты и я принесем больше пользы здесь, чем там, внизу.

Диего вызвался остаться с Эллой этим утром после того, как стало ясно, что болеющая женщина не в состоянии путешествовать — даже на короткие расстояния, даже с помощью Ансет. Он сказал, что несет ответственность перед Эллой, потому что она была его пациенткой; у Кетана возникло ощущение, что Диего не имел в виду под этим словом терпение⁵.

Кетан не решился позволить Диего пропустить день обучения и подготовки. Всем способным людям нужно было узнать как можно больше, прежде чем они столкнутся с окончательным испытанием — прежде чем они окажутся в Клубке, где их не ждет ни безопасного места для сна, ни пресной воды и еды, ничего, кроме опасности.

Айви прервала противостояние, сказав, что вместо этого останется с Эллой. Кетан едва подавил свой гнев при этой мысли. Ему было тяжело расставаться с ней и в лучшие времена, но после всего, что было с королевой, и столкновений с ятинами и ксискалами, у него не было никакого желания оставлять ее одну.

Айви, должно быть, почувствовала его смятение, потому что она протянула руку, взяла его лицо в ладони и притянула ближе, заглядывая в глаза.

— Элле нужен кто-то рядом, а Диего нужно учиться. У меня есть двухмесячная фора перед всеми остальными. В этом больше всего смысла, Кетан.

Внутри Кетана нарастало огромное давление. В тот момент он мог бы зарычать и перекинуть ее через плечо, утащив в джунгли, чтобы она осталась с ним, несмотря ни на что. Он мог бы настоять на том, чтобы остаться с ней, как пыталась сделать Ансет.

Но он этого не сделал.

Айви сказала ему, что останется на корабле с запечатанной дверью камеры. Что там они будут в большей безопасности, чем где-либо еще. И он знал, что она была права, но ему было так трудно согласиться. Было так трудно уйти.

Внутри Кетана бушевала буря, когда он вывел остальных наружу и они совершали восхождение; он едва помнил, что было сказано, что было сделано, пока солнечный свет не приобрел золотистый оттенок середины утра.

— Элла больна, Кетан, — прохрипела Ансет, возвращая его внимание в настоящее. Она перевела взгляд на остальных. — Каждый может это видеть.

— Я никогда не говорил иначе.

— Ты этого не делал, но ты знаешь об этом больше, чем все мы, — вместо обвинения, которое должны были содержать эти слова, Кетан услышал в голосе своей сестры только усталость и печаль.