Очарованная призраками

– Теоретически, – отвечает она. – Это как с луной… я смогу забрать силу Гвен и использовать ее, чтобы передать все тебе. Эдакая помесь всего.

– То есть ты хочешь, чтобы мы наделили тебя еще большей силой? – Гвен кривится.

– Лишь на мгновение… чтобы я наделила этими силами Элейн, – продолжает Моргана.

– И что тогда станет со мной? – Я не хочу, чтобы этот безумный план воплотился в реальность, но в то же время мне любопытно.

– Это только теория, – вздыхает Моргана. – Но теоретически это никак на тебя не повлияет. Представь, что я просто уберу наши силы в металлический ящик и запру его на ключ. А потом отдам тебе и ящик, и ключ. И ты сможешь открыть его, когда пожелаешь.

– И что будет, если я его открою?

 Моргана снова пожимает плечами.

– Не знаю, но я бы делать этого не рекомендовала. Для одного человека столько силы… она поглотит тебя с головой. Ты должна будешь открыть ящик лишь для того, чтобы отдать наши силы обратно.

– Ты доверяешь ей больше, чем мне. – В голосе Гвен нет удивления, но есть обида.

– Я убила твоего отца, Гвен, – замечает Моргана. – А ты пыталась убить моего брата. Потому доверие между нами сейчас такое шаткое.

 Гвен с этим не спорит – взгляд ее устремляется к горизонту.

– Нет, – отвечаю я, прежде чем Гвен успевает подать голос. – В этом нет необходимости, Моргана, и я боюсь, что это лишь добавит нам проблем…

– Договорились, – произносит Гвен. – Забирай. Не то чтобы мне так уж нужна моя сила. Все по-честному.

– Гвен! – возмущаюсь я.

 Но она лишь одаривает меня прохладным взглядом.

– Осторожнее, не то мы и твою силу запрем в ящик.

– Нимуэ нас убьет, – замечает Моргана, пришпоривая свою лошадь. – Элейн всегда была ее любимой ученицей.

– Это неправда! – Я тоже подгоняю своего коня.

 Гвен смеется, и я рада снова услышать ее смех. Но предпочла бы, чтобы обстоятельства были другими. Да и смеются они обе надо мной.

– Что, если я умру до того, как смогу отдать вам ваши силы? – спрашиваю я.

– Если моя теория верна, твоя смерть выпустит их на свободу. Так что не искушай меня, договорились?

 Гвен снова смеется, а я хмурюсь.

– Это ужасная идея, – сообщаю им я.

– Но только ты ничем не жертвуешь, – бросает Гвен через плечо, и мне приходится закусить губу, чтобы ей не ответить.

 Ведь она права. Они обе покинули свои дома. Скоро их магию свяжут узами. Я и представить не могу, каково это, но мне и не нужно. Никто и никогда не сможет забрать мой дар.

– К тому же никто не умрет. – Гвен качает головой. – Сколько в вас драматизма. Мы совершим ритуал сегодня вечером, в замке, в безопасности.

 Между нами повисает тишина, и я знаю, что мысли Гвен и Морганы устремились туда, куда я не могу последовать

– Ланселот попросил моей руки, – выпаливаю я, прежде чем успеваю себя остановить. – То есть на этот раз я попросила его руки. Но, в общем, мы помолвлены.

 Мгновение мы все молчим. Кажется, проходит целая вечность, а потом Моргана взрывается смехом.

– Ты мне должна, – обращается она к Гвен.

– Это не в счет! – протестует та. – Мы заключили эту сделку на Авалоне… где я найду вино фейри?

– Не знаю, но ставка есть ставка, – улыбается Моргана.

– Вы делали ставки? – Я приподнимаю брови.

 Гвен пожимает плечами.

– Не могли обручиться на Авалоне, чтобы я выиграла?

– И как давно вы поспорили?

 Моргана и Гвен переглядываются.

– Года два как? – Моргана задумывается. – Это рано или поздно произошло бы, и мы решили немного поиграть.

 Она замолкает, а потом косится на меня.

– И не то чтобы я не рада выигрышу, но почему сейчас, Эл? Раньше ты думала… что ж, ты боялась будущего. Но… теперь все нормально?

 Она так старается не говорить об этом прямо, но я решаю не обходить стороной запретную тему.

– Нет, – отвечаю я. – Видения, в котором мы с Ланселотом разбиваем друг друга сердца, все еще при мне. Все еще вероятны. Но я больше не могла держать его на расстоянии. Подумала, что, может, теперь у нас будет шанс.

 Я стараюсь не смотреть на Гвен, когда произношу это. Правда стараюсь. Отгоняю мысли о видениях с ней и Ланселотом и событиях за ними – о разбитом сердце, которое обречет на раскол целый континент. Но мне не удается это скрыть. Гвен, должно быть, чувствует на себе мой взгляд. Она знает меня достаточно хорошо, чтобы понимать: за моими словами скрывается что-то большее. Часть меня хочет рассказать Гвиневре об этом здесь и сейчас, взять с нее обещание так не поступать. Но это ведь ничего не изменит.

– Мы поженимся до того, как покинем Шалот. Осталось только получить благословение отца.

– Ты так уверена, что он его вам даст? – осторожно говорит Моргана. – Ланселот ведь наполовину фейри… да еще и бастард. Не самый завидный кандидат на роль зятя.

– Знаю. Но у меня есть план.

– Конечно, у тебя есть план. – Гвен качает головой и улыбается. – Элейн Астолат, леди Шалот, у которой всегда есть план.

 Отец встречает нас у ворот замка в полночь: в глазах его плещется усталость, но он улыбается, когда я подхожу к нему, чтобы обнять. Братья мои приехали первыми и стоят рядом с ним, по левую и правую руки.

 Он обнимает меня крепко и уверенно, сплетая пальцы за спиной.