Очарованная земля

- Могу поручиться, что они хорошо питаются. Кстати, мой ужин стынет. Пошли...

Они отправились дальше и, наконец, пришли в большую камеру, в которой один факел горел, другой оплывал, а еще два уже превратились в пепел в своих стенных нишах. Барэн взял два новых факела из лежавшей у стены связки, зажег их от горевшего и вставил их в пустые ниши. Потом он направился к третьему проходу без двери, ведущему влево.

- Возьмите цепи, - сказал он.

Стойка с цепями и полка с замками находились возле связки факелов. Когда они проходили мимо, раб, что был слева от Дилвиша, протянул руку и захватил несколько цепей. Семирама подошла к нему и взяла с полки замки.

- Я понесу их, - сказала она. - У тебя руки заняты.

Человек, перебросивший цепи через свою левую руку, кивнул и пошел дальше. Она последовала за ним, и все они вошли в помещение, где к вогнутым стенам были прикованы цепями Хогсон, Деркон, Одил, Вейн, Гальт и Лорман. Казалось, что тут был еще кто-то...

Барэн поднял фонарь и кивнул в сторону пустых цепей и забрызганной кровью стены, где раньше висел чародей-толстяк, которого теперь переваривал демон.

- Туда, - сказал он. - Привяжите его цепями к тому кольцу.

Другие узники наблюдали за ними в полном молчании, оставаясь в тех самых положениях, в которых они застыли при появлении Барэна.

Рабы то ли подтащили, то ли подвели Дилвиша к тому месту у стены и продели цепи через прикрепленное массивное кольцо, не обращая внимания на цепи, свисавшие вдоль сырой каменной стены.

- Теперь ты будешь точно знать, где он находится, в любой момент, когда он тебе понадобится, - заметил Барэн, - если, конечно, ты ничего не имеешь против публики.

Она повернулась и смерила Барэна взглядом.

- Ты уже давно перестал быть забавным, - сказала она. - Теперь ты мне кажешься только пошлым и более, чем слегка отвратительным.

Она отвернулась от него и направилась к тому месту, где рабы надевали цепи на ноги и руки Дилвиша. Она передала им замки, и они развесили их по местам. Она поочередно заперла их. Подошедший следом за ней Барэн проверил, как они держаться.

Подергав последний из них, он проворчал что-то одобрительное. Выпрямившись, он позвенел цепями, бросил на Семираму косой взгляд и хитро ухмыльнулся.

- Сколько шума, - сказал он. - Если ты заглянешь сюда, весь Замок будет знать, чем ты тут занимаешься.

Семирама прикрыла рот и зевнула.

- Прямо дух захватывает, да?

Она улыбнулась и повернулась к Дилвишу.

- Ты это хотел увидеть? - спросила она у Барэна.

Она обняла Дилвиша и крепко поцеловала его в губы, прижавшись к нему всем своим телом.

Шли секунды, и Барэн начал проявлять нетерпение. Рабы отвернулись.

Наконец, она отстранилась и рассмеялась.

- Конечно, я пылаю нежной страстью к этому незнакомцу, пришедшему незваным гостем, чтобы воровать у нас, - сказала она. Внезапно она повернулась и ударила Дилвиша по лицу. - Наглая тварь! - заявила она, и лицо ее исказилось от ярости.

Она вышла из камеры величавой походкой, ни разу не оглянувшись назад.

Барэн взглянул на Дилвиша и ухмыльнулся. Потом взял фонарь, оставленный им в нише, и покинул камеру, сопровождаемый рабами.

Снаружи Семирама прохаживалась возле выхода в коридор, по которому они пришли.

- Я знал, что ты подождешь света, - заметил Барэн, приблизившись.

Она не ответила.

- Ты даже не представляешь, как странно это выглядело, - сказал он, поравнявшись с ней.

- Что, поцелуй? - спросила она, сильно смутившись. - Право же, Барэн...

- Странно было видеть, как ты прислуживаешь этому ничтожеству, сказал он.

- Я не хочу, чтобы он умер, - ответила она.

- Сейчас или потом? И почему бы ему не умереть?

- Он - это диковина... первый пришедший сюда эльф. Это странный народ. Обычно они держатся сами по себе и не вмешиваются в чужие дела. Некоторые называют их "высокомерными". Я подумала, что твой господин может позабавиться, выясняя причины, по которым он появился здесь.

- А некоторые называют их "невезучими", - заявил Барэн. - Кроме того, они могут быть еще и опасными.

- Я тоже об этом слышала. Ну, этот уже безопасен.

- Когда я вошел и увидел, как ты нянчишься с этим проходимцем... конечно, меня это обеспокоило...

- Ты пытаешься принести извинения за все те отпущенные тобой ядовитые замечания?

Барэн величественно шествовал по коридору, и его тень колыхалась в свете фонаря.

- Да, - раздался его голос.

- Хорошо, - сказала она, идя за ним следом. - Перед королевой подобает извиняться более изысканно, но это, без сомнения, все, чего я могу от тебя дождаться.

Барэн, не останавливаясь, пробурчал что-то. Собирался ли он развивать свою последнюю реплику - так навсегда и осталось невыясненным, потому что он вдруг остановился, и более громкие звуки заглушили его ворчание.

Он опустил фонарь и прижался к стене. Семирама и его рабы последовали его примеру. Шум, доносившийся из бокового коридора, становился все громче.