Очаровательная блудница

В лодке и впрямь оказалась женщина, лица которой было не рассмотреть сквозь сетку накомарника, да и некогда рассматривать: напор воды в прижиме и вес человека уже складывали резинку пополам. Рассохин схватил женщину за шиворот и буквально выволок на сору. Но она присутствия духа не теряла: в свою очередь, поймала лодку за веревку и потянула за собой. Отяжелевшая, та не поддавалась, да тут еще всплывшая котомка чуть не вывалилась в реку. Стас поймал ее, рывком опрокинул обвявшую резинку и вылил воду. В голове вертелась фраза, которую обычно говорят в таких случаях – он ее и произнес:

– Тебе что, жить надоело?

– Бог меня хранит, – самоуверенно отозвалась женщина и сдернула накомарник. – Не первый раз. Заклею, обсушусь и дальше…

На вид ей было под сорок, хотя настоящий возраст скрывался за бродяжьей неряшливостью: перехваченные тесьмой грязные волосы слиплись в сосульки, усталое тонкое лицо, руки в цыпках, неуловимый, самоуглубленный взгляд, а голос – изнеможденный или простуженный, от того старчески хриплый.

– Ну раз так, пойдем, – предложил Рассохин.

– А ты… Ты обманул меня! – осматривая его, вдруг заявила женщина. – Ты зачем заманил меня? Ты кто?

– Я не заманивал. Я спасал, ты же пробила лодку, чуть не утонула…

– Зачем сказал – огнепальный?

– Не знаю, – обескураженно произнес он. – Ты спросила, я сказал…

– Ты не огнепальный!

– Нет, я просто человек…

Она вдруг разволновалась и стала по-обезьяньи гримасничать, скалясь и вытягивая губы трубочкой. И только сейчас Стас узрел ее блуждающий, нездоровый взгляд.

– Ты кто? – спросила уже испуганно. – Почему здесь?

– Турист я, к примеру. Вроде тебя…

– Следишь за мной? Кто заставил следить? Матерая? Посмотри мне в глаза! Прямо в глаза!

– Что тебе надо? – возмутился Рассохин. – Скажи спасибо, из воды достал! А то бы купалась…

– Как твое имя? – перебила она, пытаясь отнять лодку. – Назови имя!

– Стас! И что? Может, паспорт показать?

– Не надо. И так вижу. Я все вижу! Ты хороший человек. И мужчина симпатичный. Но потерянный.

– Почему – потерянный?

– Пока трудно сказать. – Взгляд ее был неприятным, как с тяжелого похмелья. – Наверное, грех на тебе есть. Или проклятие…

– Ты сейчас наговоришь!

– А с виду очень даже ничего. И борода золотистая, эротичная.

Он собрал лодку в ком.

– Тебя-то что ночью несет, безголовая? Да на таком мыльном пузыре? Экстрим, что ли?

– У меня очень важное дело! – гордо и даже хвастливо произнесла она. – Я ищу священную кедровую рощу.

– Зачем тебе?

– Там живет огнепальная пророчица.

– Зачем тебе пророчица?

– Она унесла с собой истину. И все погрязло во лжи.

– Какую истину? – Рассохин испытывал непроизвольный озноб от ее слов.

– Высшую! Будущее человечества во мраке.

– А где священная роща?

Женщина по-старушечьи мелко засмеялась.

– Какой хитрый! Я скажу, а ты вперед меня найдешь!

– Ну, ладно, – согласился он и пошел вверх. – Пошли сушиться и клеить.

Ей ничего не оставалось, как последовать за ним. Стас повесил спустившую лодку на лесину, взял топор и принялся рубить смолевую щепу от соснового корневища. Экстремалка оглядела стан на вершине соры, заметила лежбище, устроенное в лодке, и вроде бы окончательно успокоилась, стала искать пробоину в резинке.

– Прошлой ночью я спасалась на березе, – вдруг вполне разумно призналась она. – И лодку клеила. Хорошо, там такая развилка была…

– Ты откуда плывешь-то? – спросил Рассохин, запаливая щепу.

Женщина оставила лодку, подошла к костерку и, опустившись на песок, уставилась тяжелым, испытующим взглядом, от которого хотелось отвернуться.

– Вижу, ты меня не выдашь, – заключила удовлетворенно. – Ты красивый мужчина, и борода у тебя, как у огнепального человека. Скажу по секрету – я ушла от людей Кедра.

– А это кто такие?

– Лжецы, обманщики и самозванцы! Они называют себя последователями огнепальных, но сами не имеют к ним никакого отношения. Они тоже ищут пророчицу.

Рассохин вдруг мысленно назвал ее блаженной – скорее всего, так и было: разум от безумия уже было не отделить.

– Где они живут-то, люди Кедра?

– Этого я сказать не могу.

– Почему?

– Связана клятвой.

– Но ведь они лжецы и обманщики? Разве можно давать им клятву?

Она призадумалась, но потом отрицательно повертела головой:

– Нет, всякую клятву нарушать грешно. Хочу остаться чистой.

– Ну, добро… Но ты можешь сказать, чем они занимаются?

– Живут под сенью кедра. – Зубы у блаженной стучали от холода.

– И все?

– Собираются на круг, говорят… Хочешь – дам понюхать масло?

– Какое?

– Кедровое.

– Пожалуй, не хочу…

Сумасшествие на минуту перевесило разум.

– До поселка еще далеко? – вдруг обеспокоенно спросила блаженная.

– На твоем транспорте – четыре дня. – Стас достал из рюкзака свой спортивный костюм и свитер. – Или шесть ночей…

– Почему шесть?

– Потому что ночи короткие. – Рассохин положил перед женщиной одежду. – Переодевайся и сушись.

И спустился к реке.