Очаровательная мстительница

Он рванулся к Ольге, словно все это время какие-то невидимые силы удерживали его, не давая к ней прикоснуться. Наткнулся на комод, тот дрогнул, что-то посыпалось на пол. Николас, не обращая внимания, схватил Ольгу в охапку, прижал к груди, из которой рвалось бешено колотящееся сердце.

– Постой, Николай, постой, – смятенная его натиском, Ольга пыталась сказать еще что-то. – Я согласилась отказаться от своей жизни. Но у меня есть условие.

– Все что угодно, – шептал Николас, опрокидывая ее на кровать.

Шелковый халат распахнулся, он прижался ртом к гладкой коже, пахнущей миндалем, вздрогнул, когда губы ощутили неровность в том месте, где плечо Ольги пересекал шрам.

– Я должна уничтожить третьего, – выговорила Ольга сквозь сбившееся дыхание. – И ты не станешь мне мешать. Я шла к этому всю жизнь, я не могу сейчас повернуть назад. Я убью его, а после – все, как ты хочешь. Мы уедем и никогда больше не вернемся.

– Нет…

Внутри толкнулось тревожное предчувствие. Ощущение было мимолетное, и будь Николас спокойнее в тот момент, то сумел бы ухватить его, удержать. И кто знает, может быть, смог бы убедить Ольгу бросить все сейчас же, отказаться от последнего акта мести. Но он дурел от запаха ее кожи, от шелковистой нежности под губами, пропускал пальцы сквозь гладкие волосы, слышал хриплое «Николай» и совершенно терял голову.

– Не нужно… Черт с ним, пусть живет… Уедем сейчас же… Завтра…

– Николас, ты слишком многого требуешь, – бросила Ольга, теснее прижимаясь к нему, хватанула зубами за шею и тут же успокоила занывшую кожу поцелуями.

И краем сознания Николас понял, что больше на уступки она не пойдет. Нельзя давить, нельзя… Она и так только что согласилась на беспрецедентный шаг. Может быть, после… Он сумеет ее отговорить…

– Тогда я пойду с тобой… Я не отпущу тебя одну… – пообещал он.

И почувствовал, как Ольга вздрогнула под ним. Впрочем, может быть, это тело ее прошила волна наслаждения.

А когда он проснулся утром, ее не было. На пахнущей миндалем подушке остался золотистый волос. На кресле возле кровати лежал сброшенный шелковый халат. У комода валялась упавшая вчера ночью кукла. Николас, выбравшись из постели, поднял ее и прицокнул языком, заметив на фарфоровом личике трещину. Ольга расстроится… Ничего, он постарается починить. На худой конец, найдет мастера, который исправит поломку.

Умывшись, Николас прошел в детскую, где няня кормила проснувшуюся Марию. Перемазанная йогуртом малышка подскочила из-за стола и бросилась к нему. Николас подхватил ее на руки и подкинул в воздух.

– Чем сегодня будешь заниматься, принцесса?

Мария задумалась, уморительно сдвинув темные бровки, и наконец выдала:

– Море.

– Хочешь на море? Купаться будем? Хорошо. Только маму дождемся, договорились?

– Мама, – важно кивнула девочка.

– Скоро придет, – заверил Николас. – Час-два, не больше. Подумай пока, какой купальник хочешь надеть.

Но Ольга не вернулась. Ни через несколько часов, ни к вечеру, ни на следующий день.

Глава 5

Непроглядная ночь опустилась на Стамбул. Налетавший с Босфора ветер доносил запахи моря и хвои. В окружавшем дом саду тихо пели сверчки. Кругом царило такое умиротворение, что, казалось, ничто не способно разрушить этот благодатный покой.

Ольга тенью проскользнула по окутанному тьмой дому. Они с Иваном и Михаилом разрабатывали план несколько недель, готовились, и теперь все работало слаженно, как часы. Камеры внутреннего наблюдения своевременно вырубились. Одного охранника, дежурившего на входе на территорию, тоже убрали. Но в дом Ольга пошла одна, хотя Иван, как и в прошлый раз, во время операции на Миконосе, долго увещевал ее, орал и даже грозил. Но Ольга твердо была намерена разобраться с последним из ублюдков, исковеркавших ее жизнь, сама.

Она бывала в этом доме не раз – и, где расположена спальня, догадывалась. Вместе с Иваном и Михаилом они раздобыли план усадьбы и долго сидели над ним, прикидывая, точны ли ее предположения. От этого могло зависеть многое. И теперь, бесшумно поднявшись по мраморной лестнице на второй этаж и войдя в нужную комнату, Ольга обрадовалась, что не ошиблась.

Несмотря на роскошное убранство, в комнате ощутимо пахло болезнью – медикаментами и тем особым запахом, что стоит в больничных палатах. Оборудовано тут все было так, чтобы максимально облегчить жизнь неходячему инвалиду. Ольга, посветив себе фонариком, увидела кровать, оснащенную каким-то хитрым механизмом, металлические двери лифта, благодаря которому Аслан Теветоглу мог прямо из спальни попасть на первый этаж. Голубоватый луч фонаря скользнул дальше, пробежал по одеялу, подушке. И стало ясно, что кровать пуста. И в ту же секунду от окна, расположенного в дальней части комнаты, раздался голос:

– Ну здравствуйте, Оленька!

Голос был ей отлично знаком, только до сих пор он в ее присутствии произносил только турецкие, изредка английские слова. Теперь же внезапно заговорил на чистом русском.

Под потолком вспыхнули лампы, комната осветилась, и Ольга увидела у окна инвалидную коляску, в которой сидел, наставив на нее ствол, Аслан Теветоглу.