Очаровательная скромница

Поскольку разговор о хранении платьев был слишком близок к домашнему хозяйству, сестры поспешили сменить тему.

– Не забудь, Лизбет, там и для тебя есть букет. Впрочем, только один.

Была в их словах язвительность или Фебе почудилось? Правда, они указали на самый впечатляющий букет из всех.

Это были оранжерейные цветы, изобилие бледно-розовых роз и белых лилий. Букет был изысканным, роскошным, составленным с большим вкусом. Феба сразу поняла, кто его послал.

– Что написано в записке?

«С нетерпением жду сегодняшней встречи. Драйден».

– Изысканно, – прокомментировала Мария.

– Во второй половине дня мы едем на прогулку на Роттен-роу, Джулиан и я, – сообщила Лизбет.

– На тебя делают ставки в «Уайтсе», – сообщила Мария. – Мне по секрету сказал Уотерберн.

– Да? И каковы условия пари?

– Что ты будешь помолвлена еще до конца месяца.

– С кем-то конкретно? – Забавно, но в голосе Лизбет звучала ирония.

– Как ты проницательна, дорогая, – захихикала Мария.

А потом Лизбет безмерно удивила Фебу. Она взяла букет полыни и, нахмурившись, принялась ее самым внимательным образом рассматривать, словно пыталась расшифровать заключенное в нем послание.

– Где растет эта трава?

– По всей Англии, – честно сказала Феба.

Лизбет уставилась на Фебу с тем же вниманием, с каким изучала полынь.

– Ты оставишь его?

– Да.

Лизбет отбросила букет, словно ядовитую змею.

Как дальше выяснилось, Фебе было предложено присоединиться к лорду Камберу, обладателю серьезного взгляда карих глаз и решительного подбородка, а также Уотерберну, Данди и сестрам Силверторн и покататься на Роттен-роу. Поскольку Феба не ездила верхом, было решено покататься в колясках. Лизбет тоже пригласили, но она отказалась, поскольку немного позже собиралась на прогулку с маркизом. Точнее, с Джулианом, как она называла его при каждом удобном случае.

– Думаю, мне пора готовиться к прогулке, – сказала Лизбет и, извинившись, встала из-за стола и вышла из комнаты, по дороге прихватив свой букет.

Часом позже зазвенел дверной колокольчик, и Феба вместе с сестрами Силверторн спустилась по лестнице навстречу Уотерберну и Данди. На ней было ее лучшее прогулочное платье из слегка поблекшей золотистой шерсти, скромное и практичное. Но Фебе нравилось думать, что оно хорошо подходит к ее волосам. Ее туфли были так начищены слугами Силверторнов, что она почти забыла об их истончившихся подошвах.

– У меня есть новости, джентльмены, – радостно сообщила леди Мария. – Сегодня утром Феба получила не один букет, а пять!

– Вот это да! – Уотерберн разинул рот и переглянулся с Данди. – Не знал, что у меня есть соперники.

– Боюсь, все общество ваши соперники, лорд Уотерберн, – усмехнулась Феба.

– Мы будем бороться с Камбером за вас!

Затем Феба увидела, как мужчины обменялись банкнотами. Ох уж эти мужчины. Вероятно, речь идет о пари, раз уж в этом участвует Уотерберн.

Оказавшись на Роттен-роу, Феба был потрясена пышным зрелищем и даже не пыталась это скрыть. День был ясным, и на Роу было полно народу. Красивые люди, одетые в изысканные наряды сидели на великолепных лошадях или в шикарных экипажах. Они приветствовали друг друга, переговаривались и, вероятнее всего, сплетничали.

Высокая коляска Камбера выглядела диковинно по сравнению с той, которой правил Уотерберн, но Феба любила все необычное. Она нашла ее потрясающей и очень быстрой. Она сидела рядом с Камбером в своей роскошной новой шляпке и чувствовала себя королевой. Коляску тянули две прекрасные ухоженные лошади.

Впрочем, не такие изящные, как черные мерины с белыми носочками. И все же…

– Я выиграл с этой коляской уже несколько скачек, – сообщил Камбер, – и почти пятьсот фунтов. – Фебе сумма показалась заоблачной.

– Замечательно, – пробормотала она, чтобы не молчать.

Она заметила, что многие встречные здороваются, перебрасываются короткими репликами с Камбером и потом смотрят им вслед. Феба только царственно кивала. Коляска была очень высокой, и она взирала на гуляющих сверху вниз, словно королева на подданных.

– Видите, мисс Вейл, мне все завидуют, потому что я с вами.

Мысль оказалась настолько неожиданной и, чего греха таить, приятной, что на все остальное ей было наплевать. Пусть даже Камбер пригласил ее только для того, чтобы ему все завидовали. Феба пила восхищение и зависть, словно вино, которое изрядно вскружило ей голову, и она даже забыла поискать взглядом мужчину на черном коне с белыми носочками.

Через час или около того после отъезда Фебы, сестер и молодых лордов на прогулку, леди Шарлотта решила заняться вышиванием. Она расположилась в гостиной. Лизбет устроилась рядом с ней. Неожиданно попугай Нельсон истошно завопил:

– Обезьяна! Макака! Закрой рот! Макака!

Лизбет испуганно вздрогнула.

– Что он кричит?

– Он кричит что-то об обезьяне. Хочет, чтобы та закрыла рот. Глупая старая птица. Он скоро замолчит. Не беспокойся.

– Макака! Шарлотта! Я голоден!

Попугай редко бывал так настойчив.

Леди Шарлотта вздохнула, отложив вышивание, подхватила на руки Франца, поскольку никогда не перемещалась по дому без него, и направилась вниз по лестнице.