Очаруй меня

– Арнольд сказал тебе все это? Мой старший конюх задумал меня убить?

Гейбриел кивнул:

– Он самый старый Бискейн, который живет в Россдейле. Старший брат моей матери. Он пугает, что Питер, Джейни и я умрем, если до конца года не умрешь ты. Он надеялся, что ты не проживешь так долго, поэтому не спешил сказать мне о том, что я следующий в роду, и мне предназначено тебя убить. Я пытался вбить в его голову хоть немного здравого смысла, но на прошлой неделе, когда мы вернулись в Россдейл, он был вне себя, потому что увидел, что ты все еще жив.

– Знаешь, я с огромным трудом верю во все это. Уверен, что он тебя не дурачит?

– Думаешь, он позволил бы мне оставить Россдейл и рассказать тебе подобную историю, если бы вздумал шутить?

– Полагаю, нет, – покачал головой Доминик и направился было к столу, чтобы наполнить бокал, но тут же повернулся, пораженный некоей мыслью.

– Мой отец?

– Нет! Собственно говоря, Арнольд заверил меня, что нынешние Бискейны не убили ни одного Вулфа, да и не собирались. Но предыдущим виконтам, не считая твоего отца, не везло с детьми. Они теряли первенцев либо при их рождении, либо на первых годах их жизни. А мои очень дальние предки убивали твоих. Я стыжусь, что происхожу из такого рода.

Анна, вошедшая в комнату, укоризненно покачала головой.

– Так и следует, Гейбриел Бискейн.

– Снова суешь нос в чужие дела, матушка? – холодно спросил Доминик.

– Нет… то есть… нам нужно поговорить.

Гейбриел попытался протиснуться мимо нее:

– Я пойду.

Но она загородила ему дорогу:

– Никуда ты не пойдешь. Умирали ли члены твоей семьи до двадцать пятого дня рождения моего сына?

Доминик не верил своим ушам. Он поставил бутылку виски на стол и попытался говорить мягче, но ему это не слишком удалось.

– Решила снова вмешаться? Я справлюсь со всеми неприятностями. Вряд ли это тебя касается.

– Касается. Я хотела сказать тебе в твой день рождения, но ты лежал в доме Арчера, лечил рану, о которой не собирался мне сообщать, а потом уехал в Россдейл, чтобы я ничего не узнала. Гейбриел, отвечай на вопрос!

– Нет, миледи, никто не умер. Но если Дом доживет до следующего дня рождения, дядя считает, что все первенцы: я, Питер и Джейни – умрут.

– В таком случае я счастлива опровергнуть глупое проклятие. Раз и навсегда, – объявила Анна, улыбаясь сыну. – Тебе уже двадцать шесть, дорогой. В этом проклятии нет ни капли правды, и мы с твоим отцом это доказали, солгав насчет твоего возраста.

Подумав, что ему не помешало бы себя ущипнуть, Доминик вновь поднял бутылку с виски. То, что творилось здесь, напоминало сплошную абсурдную ересь, какая бывает только в снах. Но дважды в одном сне?!

Он сделал огромный глоток прямо из бутылки.

– Но как это возможно? – спросил он. – Слуги наверняка должны знать, когда я родился.

– Это была идея твоего отца – навсегда опровергнуть это проклятие, но он не дожил до этого. Мы оба были молоды, когда полюбили друг друга. Это случилось во время моего сезона. И я забеременела еще до свадьбы. Мы поженились и сразу уехали в свадебное путешествие.

Доминик вскинул брови. Анна залилась краской. Гейбриел снова попытался улизнуть, но леди Вулф вцепилась обеими руками в дверные косяки и продолжила:

– Мы отсутствовали почти четыре года. А когда вернулись в Англию, сказали, что ты на год моложе своего истинного возраста. Да, люди говорили, что ты слишком велик для своих лет, но никто ничего не понял. А теперь я знаю, что этой уловкой мы, скорее всего, спасли тебе жизнь.

Она пронзила Гейбриела негодующим взглядом. Но он облегченно вздохнул, потому что был счастлив.

– Я пошлю дяде письмо и подобью ему глаз при следующей встрече. Спасибо, миледи. Мне так легко, что я могу взлететь!

На этот раз она позволила ему уйти и, наконец, задала Доминику вопрос, давно вертевшийся на языке:

– Ты уже простил меня?

Доминик снова поднес к губам горлышко бутылки.

– Проклятие не имеет ничего общего с тем, что со мной происходит сейчас. Ты не спасла меня от той судьбы, которая хуже смерти, матушка. Ты обрекла меня на новый ад.

Глава 53

– Может, никого нет дома? – спросила Алфрида, постучав во второй раз.

– Я слышу детский плач, – настаивала Харриет. – Детей не оставили бы одних.

Пара, которую они искали, действительно привезла в прошлом году ребенка. А вскоре после этого – еще одного. Супруги надеялись на третьего, потому что хотели большую семью.

Алфрида пожала плечами, отказываясь повторить то, что уже не раз говорила. Их просто выгонят, потому что даже если ребенок Эллы был усыновлен Террилами, доказать это невозможно. Если настоятельница это не подтвердит, Террилы точно будут все отрицать, не желая отдавать ребенка, которого, скорее всего, уже успели полюбить как родного.