Очаруй меня

– Вот почему ты послал меня с этим поручением! – Войдя в комнату Доминика и увидев, что тот стоит у окна, Гейбриел пришел в ярость. – Для того, чтобы снова мог беспрепятственно вскочить с постели?

– Ниоткуда я не вскакивал, – бросил Доминик, даже не оглянувшись, а затем продемонстрировал трость, с помощью которой добрался до окна. – Кое-как доковылял, опираясь вот на это.

– Все же…

– Если не считать ранения, со мной ничего плохого не случилось. Жар спал несколько дней назад, и никакой красноты вокруг раны не осталось.

– Это хорошие новости, – кивнул Гейбриел, тоже подходя к окну. – Я дам знать мисс Уичвей…

– Не дашь.

– Но это позволит мне пригласить ее на свидание…

Доминик, наконец, повернулся к нему.

– С чего это вдруг ты хочешь…

Он осекся. Выражение лица Гейбриела было достаточно красноречивым.

Доминик закатил глаза:

– Ты не заметил, что она слишком стара для тебя?

– Ничего подобного.

Доминик хмыкнул.

Эти женщины перевернули вверх дном все его хозяйство, околдовали кухарку и лучшего друга. Даже его застенчивый камердинер в последние пять дней улыбался больше, чем за все то время, что Доминик его знал. А Вулф ни разу даже не залаял на Брук и ее горничную, хотя не любил чужих. Будь Доминик суеверным, посчитал бы этих женщин ведьмами.

Но сейчас младшая сидела на скамье под серебристой ивой и читала в тени, надежно защищенная от заливавшего парк солнца. Ее длинные черные волосы больше не были связаны на затылке, а свободно лежали на узких плечах. Как всякая молодая девушка, она вовсе не заботилась о своей внешности, когда считала, что вокруг никого нет и никто ее не видит.

У нее полные губы, отметил он, и, похоже, она в задумчивости прикусила нижнюю. Он уже видел подобный жест трижды с тех пор, как она приехала сюда, и это каждый раз притягивало его взгляд. Черт возьми, да он считает, сколько раз она прикусила губу?!

И глаза у нее завораживающие, светло-зеленые, как трава, поблескивающая капельками росы. Слегка загорелая кожа, по-видимому, она много времени проводит на свежем воздухе. Как это не похоже на истинных леди!

Ей следовало быть бледной, как нынче было в моде у высшего света. Другие леди, конечно, тоже ездили верхом и гуляли, но только в шляпах с вуалями и с зонтиками, чтобы защитить от солнца нежную кожу. Ей следовало быть скромной, а не дерзкой. Ей следовало сжиматься от стыда, входя в спальню мужчины, но он ни разу не заметил краски на ее щеках. Вначале она делала вид, будто запугана, но уже вскоре прекратила притворяться.

А ведь она тоненькая, как веточка, чуть выше большинства женщин, и при этом у нее полные груди, которые она продемонстрировала, надев это желтое платье… господи. Как он это вынес?!

Она выглядела так… что он испытывал нечто, вроде удара в солнечное сплетение. Нежданная. Нежеланная. И почему она не выбежала из комнаты с плачем и криками, когда он ее поцеловал?

Не стоило снова думать о его тогдашней неудаче, но ее реакция на поцелуй предполагала, что она не девственница. Неужели так же распутна, как брат?

По словам прислуги, она последние несколько дней скрывалась в своей комнате. Он решил, что всему причиной больные уши, и все же не было похоже, что девушка нездорова. Находясь у него, она быстро передвигалась из комнаты в комнату и накладывала мазь так же споро, как обычно. Правда, при этом предпочитала помалкивать. Мало того, казалась очень задумчивой.

А Доминик слишком часто повторял себе, что нужно продолжать изводить Брук насмешками. Вчера они едва перемолвились двумя словами и молчание ему не понравилось.

– Она тебе уже нравится? – спросил Гейбриел, проследив за взглядом друга и, по-видимому, угадав его мысли.

Прежде чем ответить, Доминик оглядел пастбища.

– Как проказа, – буркнул он.

Гейбриел покачал головой.

Вот и хорошо. Не хватало еще, чтобы Гейб снова стал петь ей дифирамбы!

– Думаю, Георг не знает, кого именно сюда прислал или добавил ее к общему счету. Наш принц ведет жизнь, полную разврата, распутства и безумных выходок. Его любовниц не пересчитать. И, несмотря на это, он не одобряет дуэли? Кто-то насоветовал ему этот план. Хотелось бы знать, кого за это благодарить.

– Желаешь узнать, кого следующего вызвать на дуэль? – ухмыльнулся Гейбриел.

Доминик не ответил. Ему хотелось снова взглянуть на парк, поэтому он сосредоточил внимание на пастбище и заметил:

– Ройяла нужно прогулять.

– Не смотри на меня. Ты знаешь, что мой дядя тоже его боится.

– Мне нанять жокея? – спросил Доминик. – Найди того, кто готов на нем проехаться.

– Он не нуждается в дополнительной тренировке! Поскольку с самым угрожающим видом галопирует вокруг каждого, кто приходит на пастбище.

– Да неужели? – хмыкнул Доминик.

– Особенно он гарцует при виде новой кобылки. Старается всячески себя показать, – добавил Гейбриел.

– Какой новой кобылы?

– Той, что принадлежит леди Уитворт.

Как! Она привела с собой лошадь? Значит, точно собиралась остаться. Явилась сюда, понятия не имея, что здесь найдет, и все же была готова остаться и выйти замуж, независимо ни от чего, или пробыть здесь достаточно долго, чтобы его убить.