Очень долгое путешествие, или Инь и Ян (СИ)

— Последняя почта! Последняя почта! — прыщавый паренёк с явно недавно сломавшимся голосом пытался перекричать гул таверны. Открыв пухлую сумку, он доставал конверты и пакеты.

Сегодня Верген окончательно закрыл ворота, связи с большой землёй больше не будет до конца сражения. Почтарик переходил от одной группы посетителей к другой и вручал посылки и письма. Я вернулась к вину и уже позабыла о нём, когда в мою сторону стали тыкать пальцами, и юный почтальон подошёл к нашему столу.

— Ведьмачке письмо, тут так написано.

Протянув монету, я взяла из его рук конверт. Мона перегнулась через стол.

— От «Э», от кого же это, Яна? — изнывая от любопытства, спросила она. — А, я понимаю…

Мои руки задрожали. Мона засмеялась и переглянулась с Шани. Я поднялась из-за стола, мне срочно нужен был свежий воздух и тишина.

Снаружи было темно, на высоком небе ярко переливались звёзды. Устроившись на лавке у мутной масляной лампы, для начала неверными пальцами я достала из пояса эликсиры — мне хотелось прочитать письмо Эскеля на трезвую голову. Фыркнула от горечи, взяла конверт. Он был запечатан сургучом, аккуратным почерком Эскеля был выведен адрес — Верген.

Я ещё покрутила письмо в руках, не решаясь открыть. Наконец, сломала печать и достала узкий лист бумаги:

Яна, прошло больше месяца с тех пор, как ты уехала. Весемир проводил Геральта до Белого Сада и вернулся в Каэр Морхен. У Ламберта сезонное разлитие желчи, находиться с ним в одном пространстве совершенно невозможно. Пишу тебе в дороге, большаки ждут. Заказов много, как и обычно после зимы.

И знаешь что… Что я ни делаю: убиваю утопцев на болоте, выслеживаю василиска, сижу в таверне или отмокаю в бадье, я думаю о тебе. Особенно в бадье.

Я скучаю по тебе, ведьмачка.

Э.

На глаза навернулись слёзы, я мяла письмо в руках. Дверь в таверну скрипнула, и на пороге появился Иорвет. Оглядевшись, тихо подошёл и присел рядом. Он молчал, я же судорожно пыталась сдержать слёзы. Эльф внимательно посмотрел на меня, перевёл взгляд на письмо, которое я крутила в пальцах.

— Всё в порядке? — тихо спросил он.

Губы мои задрожали.

— Да. Просто… Просто я очень хочу домой, в Каэр Морхен.

Иорвет опять посмотрел на письмо, потом перевёл взгляд на камень мостовой, размышляя о чём-то. Кивнул и, будто придя к какому-то решению, поднялся и снова исчез за дверью таверны.

Я медленно сложила письмо и разрыдалась.

ВЕРГЕН. Глава 30. Волей или неволей стоять

Утром со стороны восточных ворот на горизонте показалась пыльная туча, которая неотвратимо приближалась. В Вергене забил колокол — надрывно и звонко, оповещая о начале битвы. Оставшиеся в городе женщины и дети спешно прощались с семьями и уходили в городскую шахту, переоборудованную в убежище. За ними закрыли дубовые двери, замаскировали, задвинув телегами и палатками торговцев.

К вечеру, как и предполагали, нильфгаардское войско свернуло с восточной дороги в сторону бывшего лагеря Хенсельта.

Мы стояли на стене у западных ворот, Иорвет ждал разведчиков. Тишина расползалась липким душным облаком, желудок скручивало, в ногах то и дело возникала слабость. Мои спутники совершенно не обнаруживали волнения, спокойно вглядываясь в подсвеченную закатом дорогу. Я дышала, лишь бы не выдать себя. Наконец, появились скоя'таэли, и со стены им скинули верёвочную лестницу. Анару с парой незнакомых мне эльфов подошли.

— Говори, — нетерпеливо обратилась к нему Саския.

— Они встали двумя лагерями. Пять тысяч, как и у Хенсельта, в его бывшем лагере, и остальные четыре, кто не влез, неподалеку, ближе к восточной дороге, — Анару смотрел на Иорвета.

Губы командира скоя'таэлей тронула улыбка.

— Значит, до нас добралось даже меньше, чем мы ожидали, отлично. Что с осадными орудиями?

— Мы насчитали по десятку баллист и требушетов.

— Яна, — Саския повернулась ко мне. — Когда будут первые взрывы?

Я пожала плечами.

— Это зависит от них, они же сами себя взорвут. Анару, в лагере уже зажгли костры?

— Начали, да, — Анару вопросительно посмотрел на меня.

— Значит, где-то через пару часов. Огнепроводные шнуры начинаются в кострищах.

Саския хлопнула меня по плечу.

— Остаётся только ждать. В любом случае они выступят на рассвете. Ярпен! Собирай народ!

***