Очень холодно

– Перестала есть? – повторил он. – Это значит, что…

– Да, – подтвердил Эдвар. – У Гунды будет ребёнок. И мы намерены его сберечь.

– Гунда! Как ты могла? – всплеснула руками Рива и тут же осеклась. – Прости меня, – сказала она.

Гай ошеломлённо переводил взгляд с Эдвара на Гунду.

– Тогда… – Он сглотнул комок в горле и откашлялся. – Думаю, что тогда нам стоит поговорить подробнее.

* * *

Охотничьи плоты Гая и Эдвара стояли рядом в крохотном заливчике, укрытом высоким береговым кустарником имарго, и это было хорошо. Они уже перенесли туда брусья из дома Эдвара, и теперь, пока окончательно не стемнело, Гай отправился в рощу нарезать гибких ползучих ветвей, которые соединят плоты воедино. Когда ветви умрут окончательно, то отвердеют до крепости камня, намертво связав конструкцию. Но обычно на это требуется не менее пяти дней. Гай шагал по тропинке, раздумывая над тем, есть ли у них это время. Хранить в тайне подготовку к бегству так долго было нелегко. Погружённый в эти размышления, он вздрогнул от неожиданности, когда дорогу ему заступили две фигуры, вышедшие из кустов. Это был Кенвик и его приятель Рифар.

– Я предупреждал тебя, чтобы ты никогда не подходил к моей невесте, – процедил Кенвик, помахивая короткой дубинкой. – Но ты не желал меня слушать. Теперь придётся объяснить тебе понятней.

– Она не твоя невеста! – крикнул Гай, мгновенно впадая в ярость. – Не была ею и никогда не будет!

– Мы посмотрим…

Кенвик поднял дубинку и прыгнул вперёд. Гай скользнул в сторону, избежав удара, и сильным толчком отшвырнул Кенвика в кусты. Тот отлетел, однако удержался на ногах, развернулся и тут же бросился в новую атаку. Гай приготовился уклониться, но Рифар обхватил его руками сзади, сковывая движения. Гай рванулся изо всех сил, но ему удалось лишь немного сместиться в сторону, подставив под дубинку не голову, а плечо. Гай пнул Кенвика ногой, снова рванулся. От тяжёлого удара в глазах полыхнул и померк свет. Напрягая последние силы, Гай выскользнул из тисков объятия Рифара. В руке его будто сам собой появился клинок, Гай ударил дважды – вперёд и назад – и отскочил, пошатываясь и задыхаясь…

Голова кружилась и болела. Когда к нему вернулась способность видеть, Гай разглядел два тела на земле и осознал, что совершилось непоправимое. Рифар был неподвижен, Кенвик слабо ворочался, делая попытку подняться. Гай спрятал клинок и что было сил бросился прочь.

Задыхающийся, с окровавленным лицом, он выскочил на берег заливчика и опустился на землю. Ноги не держали Гая.

– Что с тобой? – с ужасом просил Эдвар.

– Кенвик с Рифаром напали на меня в роще. – Гай с трудом выталкивал слова. – Кажется… возможно, я убил Рифара и ранил Кенвика.

– Зачем ты это сделал?! – ахнул Эдвар.

– Потому что если бы не сделал, то сам валялся там с переломанными костями и разбитым черепом, – огрызнулся Гай. – Прости, Эдвар, но пяти дней у меня теперь нет. Очень скоро меня начнут искать. Мне придётся плыть прямо сейчас. И, по-видимому, одному.

– Ты не можешь. Ты погибнешь!

– Остаться я тоже не могу.

– Подожди! – сказал Эдвар совершенно другим, на удивление спокойным тоном. – Мы уплывём все вместе, уже сегодня ночью.

– Тогда мы и погибнем вместе, – невесело усмехнулся Гай. – Наши плоты не готовы для плавания.

– Ты прав, – согласился Эдвар. – Поэтому мы поплывём на лодке.

* * *

Укрытое ложбинкой от зимних ветров хранилище находилось на полпути от посёлка к роще и никогда не охранялось, потому что никому из островитян и в голову бы не пришло взять оттуда что-либо без общего решения, а болотным тварям человеческие припасы были ни к чему. Уже почти совсем стемнело, когда Эдвар и Гай с женщинами, осторожно и беззвучно отодвинув тяжёлый засов калитки в ограде, распахнули узкую дверцу и, пригибаясь на всякий случай, перебежали открытое пространство между палисадом и кустарником. Каждый нёс за спиной мешок с едой и утварью.

Последняя из построенных и единственная на острове лодка стояла на подпорках у дальней стены хранилища, заваленная ворохом шкур придонника, рогачек и связками сухого камыша, которые пришлось разбирать и растаскивать в стороны, чтобы освободить проход. Единственным источником освещения в хранилище была светящаяся плесень на стенах, её тусклого мерцания хватало лишь на то, чтобы не натыкаться друг на друга, но большего и не требовалось.

Когда пространство вокруг лодки было расчищено, Гай и Эдвар тщательно ощупали её борта и днище, а когда закончили, дружно вздохнули с облегчением. Кора повсюду была твёрдой и гладкой, без трещин и следов гнили, а на дне лодки Гай даже обнаружил четыре коротких весла, тоже совершенно целых. С немалым трудом развернув лодку в тесном и тёмном пространстве, они вытащили лёгкое судёнышко за ворота. Потом вернулись и трудились ещё некоторое время, наваливая связки и шкуры на прежнее место, чтобы скрыть пропажу хотя бы на время.