Очень храбрый человек

Откуда ему это стало известно?

Когда они подъезжали к ферме под постукивание дворников, сбрасывавших мокрый снег с лобового стекла, агент Клутье принялась делать то, что всегда делала во время сильного стресса.

Дважды четыре будет восемь.

Трижды пять будет пятнадцать.

Ее таблицы умножения. Аккуратно разбитые на ряды и колонки.

Пятью четыре будет…

Ее медитация. Ее счастливое место. Никакой хаос не выживет среди плотно упакованных цифр. Все на своем месте. У себя дома. Безопасно. Предсказуемо. Известно. У каждого вопроса есть ответ.

…двадцать.

В ее таблицах не происходило никаких ужасов с беременной дочерью старого друга.

Шестью шесть…

Вот только Клутье знала: что-то все же произошло. И им предстояло найти ответ.

…тридцать шесть.

Вивьен отсутствовала уже тридцать шесть часов.

Глава шестая

– Что ты об этом думаешь? – спросил Габри у Клары, когда они стояли на каменном мосту и смотрели вниз, на реку Белла-Белла.

Ему пришлось напрячь голос, чтобы перекричать рев воды.

Бегущая под ними река, такая чистая и тихая летом, сегодня кипела. Она превратилась в бурлящее месиво из коричневой пены, ледяных обломков, веток деревьев, попавших в воду во время весеннего разлива.

Все так естественно. Все так предсказуемо.

Но была одна проблема.

Избыточность. Воды было слишком много. Слишком много льда. Слишком много леса несли воды реки.

Габри и Клара повернулись и посмотрели вниз по течению.

– Черт, – пробормотала Клара, потом повысила голос: – Тут образуется затор. Я думаю, пора браться за мешки с песком.

– Кто-то говорит про мешки с песком? – спросила подошедшая к ним Рут.

Ее коротко стриженные седые волосы были убраны под траченный молью шерстяной шарф, концы которого она связала под подбородком, отчего стала похожа на страдающего от зубной боли пожилого викторианского джентльмена. И на утку.

– Послушай, Рут, – заговорил Габри с преувеличенным терпением. – Мы это уже проходили. Когда мы призываем волонтеров заполнять мешки песком, это не значит, что мы собираемся устроить битву носками, заполненными песком.

– Дерьмо, – сказала Рут.

– Нет, – возразил Габри. – Вовсе не дерьмо, как мы выяснили прошлой весной.

Клара перешла на другую сторону моста и посмотрела на свой сад, выходящий на Белла-Беллу. За последний час река быстро поднялась, и оставались считаные дюймы до того, как она выйдет берегов.

– Я никогда не видел, чтобы она поднималась так рано, – заметил Габри, подойдя к Кларе.

– Ты говоришь про реку или про Рут? – спросила Клара.

Габри рассмеялся, потом внимательнее присмотрелся к их соседке.

Рут выглядела вполне серьезной, даже мрачной. Зато утка казалась осоловелой. Правда, у уток такой вид не редкость.

– Что ты об этом думаешь, Рут? – спросил Габри громким голосом, превозмогая рев воды и естественную склонность Рут ничего не слушать.

Она была старейшим жителем Трех Сосен, и насчет ее возраста ходили разные разговоры.

«Мы нашли ее под камнем», – любил рассказывать Оливье, партнер Габри. Рут и в самом деле немного напоминала окаменелость.

Кроме всего прочего, она занимала должность шефа добровольной пожарной команды, не потому, что была прирожденным лидером, а потому, что жители деревни скорее предпочли бы войти в горящий дом или разлившуюся реку, чем попасть на острый язык Рут Зардо.

Рут запрокинула голову и посмотрела на небо. Оно перестало ронять снег, но все еще грозило пролиться влагой того или иного вида. То есть именно тем, чего им никак не требовалось.

– Я думаю, мы должны заказать больше песка, – заговорила Рут, опуская глаза на реку. – Я проверяла вчера кучу за старым вокзалом, и у нас там его достаточно для нормального половодья, а нынешнее нормальным мне не кажется.

Если кто и знал толк в ненормальном, то это Рут.

– Такую высокую воду я видела только однажды, – продолжила она. – Да, мне кажется, самое время.

– Самое время для чего? – спросила Клара.

– Для очередного наводнения века.

– О черт, – выругался Габри. – Фак, фак-перефак. Merde. – Он помолчал. – Что еще за наводнение века?

– По-моему, название говорит само за себя, – заметила Клара.

Они последовали за Рут, которая двинулась в сторону бистро.

– Наводнение века случается раз в сто лет, верно? – прошептал Габри Кларе.

– Я бы сказала, да.

– Тогда как Рут могла видеть предыдущее? – Он понизил голос еще больше. – Сколько ей лет?

– Понятия не имею. Я до сих пор не могу толком подсчитать, сколько лет утке, – сказала Клара.

И в этот момент Роза, шествующая на руках у Рут немного впереди, повернула голову на сто восемьдесят градусов и сердито посмотрела на них.

– Утиная дьяволица, – прошептал Габри. – Если она развернет голову на триста шестьдесят градусов, я убегу в горы.

Но Роза отвернулась от них и уютно устроилась на сгибе руки Рут. И заснула.

Либо она не интересовалась подъемом воды, либо ее это мало волновало.

Впрочем, подумала Клара, когда они вошли в бистро, утки умеют летать. А люди – нет.

Колеса прокручивались в густой грязи, и машину водило из стороны в сторону.

Весенняя оттепель снова принесла надежду и дорожную жижу. Наступил прекрасный грязный сезон.