Очень смертельное оружие

– Я осматривала балийский храм, когда неожиданно появился этот тип, которого ты называешь Пингвином. Прицелился в меня из пистолета и заявляет: «Привет от Яши Мухомора». Я испугалась и бросила в него яйцом. Он упал. Я удивилась, а потом смотрю – у него из горла торчит метательный нож. Тут я совсем перепугалась и убежала. Вот и все.

– Все? – недоверчиво вскинул брови Сианон.

– Все, – убежденно подтвердила я.

– И ты не видела того, кто метнул нож?

– Нет.

– Очень странно.

– Ничего странного. Во-первых, у меня близорукость, а во-вторых, мне как-то в голову не пришло обшаривать окрестности в поисках убийцы.

– А почему ты сразу не позвонила мне?

– Я собиралась позвонить из отеля, но в холле я встретила Стива, и он пригласил меня покататься на перау. Не могла же я упустить такую возможность! Я решила, что успею поговорить с тобой, когда вернусь.

– Из сада ты вышла через дырку в ограде. Рядом с твоими следами эксперты обнаружили отпечатки мужских следов. Как ты это объяснишь?

– А надо объяснять?

– Надо, – кивнул полицейский.

– Но это же очевидно. Просто какой-то мужчина прошел по тому же самому маршруту, – пожала плечами я. – Не одна я забираюсь в сад через отверстие. Ты, например, тоже. Вряд ли твои эксперты смогут доказать, что мужчина находился там одновременно со мной.

– У тебя на все есть ответ, да?

Сианон явно не верил мне. И правильно делал.

– Если тебе так хочется пришить мне убийство, могу предложить еще троечку свеженьких трупов. Все равно рано или поздно ты на них наткнешься, если их, конечно, не унесет в море. Только заранее предупреждаю: их я тоже не убивала.

– Еще три трупа? – вскинул брови Ляо. – Чьи трупы? И где?

– Кажется, это были подручные Яши Мухомора. Это произошло на пляже, где мы загорали со Стивом. Они напали на нас, оглушили Стива, затащили нас в лодку, а потом кто-то подстрелил их. Скорее всего тот же снайпер, что убил девочку-фею. Как и в Батубулане, выстрелов не было слышно и мы никого не видели.

– На вас напали на пляже? – В глазах полицейского загорелся охотничий азарт. – Где именно это произошло?

Ну вот, еще один допрос! Когда же наконец это кончится?

– Сначала я приму душ и переоденусь в сухую одежду, – решительно заявила я. – Покойным приятелям Яши Мухомора хуже уже не будет, а вот я могу простудиться.

Сианон скрипнул зубами и яростно сжал кулаки. Выражение его лица напомнило мне Отелло в момент финальной разборки с Дездемоной.

– Знаю, знаю, – кивнула головой я. – Ты ненавидишь женщин и писателей детективных романов.

– И с каждым днем все больше, – тяжело вздохнул полицейский.

– Значит, вы видели, как арабы встречались с каким-то индонезийцем? – взволнованно повторил Сианон.

Я задумалась, стоит ли говорить Ляо о том, что я даже сфотографировала их встречу. Перед тем как мы расстались, я попросила у Стива пленку, но он заявил, что сам проявит ее и, если фотографии получатся, сделает для меня копии. Предчувствие подсказывало мне, что фотографий я не увижу, но не драться же с ним! Меньше всего на свете в мои намерения входила ссора с киллером. Возможно, я и спасла ему жизнь, и он даже питает ко мне определенную симпатию, но это ничего не значит. Профессиональные убийцы как ядовитые змеи: рядом с ними никогда не можешь быть уверенным в собственной безопасности.

Может, зря я рассказала Ляо о событиях на пляже? С другой стороны, я и так скрываю слишком много информации. Сианон ведь тоже не дурак. Пожалуй, остановлюсь на нейтральном варианте – упомяну, что сделала фотографии, но напечатать их нельзя, потому что пленка испортилась, когда мы плыли к берегу. Она ведь действительно могла испортиться!

Так я и поступила.

– И ты, конечно, не сможешь толком описать лица арабов и индонезийца, – проворчал Сианон.

– Арабы были похожи на арабов. Смуглые, темноволосые. Один был лет сорока – сорока пяти, другой лет на десять моложе.

– Так я и думал, – вздохнул полицейский. – Твоей наблюдательности можно позавидовать. Ты никогда не принимала участия в конкурсах на звание худшего свидетеля?

– Я же не виновата, что у арабов были совершенно стандартные лица!

– Стандартных лиц не бывает, – проворчал Сианон. – Эту идиотскую формулировку изобрели безмозглые писатели, неспособные отличить негра от вымазанного сажей голландца.

– Зато индонезийца я разглядела хорошо. Но раз ты считаешь, что я не могу отличить негра от немытого европейца, вряд ли имеет смысл тратить время, описывая его…

Ляо метнул на меня яростный взгляд.

– Не забывай, что я вполне могу повесить на тебя четыре трупа, так что лучше не доводи меня.

– Шесть, – напомнила я. – Но ведь ты не станешь этого делать?

– Как выглядел индонезиец?

– На голову ниже арабов, коренастый, с намечающимся брюшком. Лицо круглое и приплюснутое, словно его ударили сковородкой, глаза маленькие, глубоко посаженные, углы губ неприятно опущены, короткая стрижка, черные волосы и резко контрастирующие с ними совершенно седые виски. Кажется, что их специально покрасили в белый цвет.

– Сиварван Сутхамико, – подытожил Сианон.

– Ты его знаешь?