Очень странные Щеппы

– Виновна! – улыбнулась она. – О, и не переживай. Ей это совсем не повредило. Взрослому ничего не будет от кражи капельки цвета. Мы просто усыпляем их на пару часов с помощью синильного порошка. Но с детьми – совсем другое дело. Настоящая Далия знала, что твоя бабушка никогда не протирает подоконники от паутины, поэтому нам пришлось вмешаться.

– Паутина – это капкан для снов, – пояснила Элиза. – Они запутываются в ней, точно мушки. Твоя бабушка – мудрая женщина, раз держит пауков на своих подоконниках. Узнать ребёнка по просочившемуся в окно сну – ничего не стоит. Для тренированного уха они как отпечатки пальцев.

– Но если эти лица – не ваши настоящие лица, – спросила Поппи, хотя она не была уверена, что ей хочется получить ответ, – то кому они принадлежали?

– Всё вышло очень кстати, не так ли, Обмёточка? – спросила Бонхильда Элизу.

– Они сами приплыли к нам в руки, Лён, милая! – согласилась Элиза и повернулась к Поппи.

– Три немки… – сообразила та. – Погибшие на реке. Ада, Хульда и Герда. Я читала их некролог.

«Вот зачем Эразмус сделал его ксерокопию, – подумала она. – Он подозревал, что здесь есть связь».

Элиза улыбнулась.

– Их яхта поднялась слишком высоко по реке. Когда началась буря, она перевернулась, и они пришли на фабрику за помощью.

– Каждая из нас выбрала себе по одной, – продолжила Бонхильда. – Мы оглушили их, соткали из их кожи шёлковые маски, и так на свет появились Бонхильда, Элиза и Хэтти.

– Тогда же нас посетила гениальная идея закрыть фабрику, выпроводить рабочих и самим отправиться в город, – подхватила Элиза. – Мы открыли заведения, отвечающие нашим интересам: кондитерскую, книжный и магазин тканей.

– Книжный? – переспросила Поппи.

– О! – извиняющимся тоном воскликнула Бонхильда. – Как глупо с нашей стороны!

– Нужно было вас представить, – добавила Элиза.

– Поппи Слаб. – Бонхильда указала себе за спину, в угол, где уснул Черчилль. – Представляем тебе нашу третью сестру, мисс Щёлочь Щепп.

Они улыбнулись.

– Там никого нет, – сказала Поппи.

Бонхильда разразилась визгливым хохотом. Навалившись своим грузным телом на стол, она потянулась к Черчиллю и захватила немного кожи… стянув её, как хорошо разжёванную жвачку. Показавшийся из-под неё человеческий силуэт вскочил на ноги и сделал реверанс.

Бонхильда и Элиза заулюлюкали и захлопали.

– Миссис Хэтти Гвинн? – прохрипела Поппи, её глаза стали размером с куриные яйца. – Но вы же председатель Музыкального общества? Вы хозяйка книжного магазина! В-вы были на репетиции хора…

– Отбирала лучшие умы для написания моей следующей книги, – сказала Хэтти. – Именно тогда я положила глаз на твоего друга.

– Эразмуса?

– О да. – Хэтти достала из кармана слуховую трубку. Сунув два пальца в раструб, она несколько раз провернула кисть в запястье, будто выкручивала лампочку. Раздался щелчок, и она вытащила из трубки витую раковину.

– Это её вам дал скандинавский волшебник, – догадалась Поппи.

– И с её помощью, – сказала Хэтти, – я могу слышать чужие мечты. Все думают, что твой друг Эразмус бесчувственен и похож на робота. Но если бы вы только могли слышать то, что я услышала в тот день в школе, вы бы просто не смогли оторваться. По сравнению с ним все дети в том зале звучали как какофония газонокосилок и тонущих коров. А его голова исполняла гимны планет и звёзд. На этом фоне песни остальных детей были не ценнее опилок и мокрой пряжи. В тот день я поняла, что с ним я смогу свить такую потрясающую историю, что никто не сможет отложить её, не прочитав до конца.

– Так вот что вы сделали, когда высосали из головы принца все его мечты и мысли? – спросила Поппи. – Вы написали книгу?

– Именно. – Хэтти вздохнула. – Давно мне уже не попадался ум столь восхитительный, как у твоего друга. Я не ожидала наткнуться на такое сокровище, ведь моей изначальной целью была ты.

Нижняя губа Поппи задрожала.

– Слышала об Эндрю Букере? – спросила Хэтти.

– Он был пианистом, – вспомнила Поппи. – Мальчик, любивший бегать и бесследно исчезнувший из своей комнаты.

– А тебе не приходилось читать книгу Убрека Дюэрна «Бесследно»? Я продавала её у себя в магазине.

Поппи видела эту книгу в витрине, и Эразмус пересказал ей сюжет о мальчике, который мог бегать со скоростью молнии.

– Не совсем моё, – намного смелее, чем она на самом деле себя чувствовала, ответила Поппи. – Я предпочитаю романы Агаты Кристи.

– Жаль, – вздохнула Хэтти. – Достойное вышло произведение. А как насчёт «Глаз букашек» Дэви Спонк?

Возможно, на Поппи повлияли нескончаемые заумности Эразмуса или она просто внезапно стала сообразительнее.

– Имена авторов – это анаграммы, – выпалила она, мысленно переставляя буквы. – Убрек Дюэрн – это Эндрю Букер.

Три Щеппы завизжали от восторга.

– Т-то же самое с Дэви Спонк – это Вэнди Покс, – ошарашенно произнесла Поппи.

– Пять баллов! – поздравила её Бонхильда.

– Наша маленькая шутка, – призналась Элиза.

– Я же должна была подписать свои творения! – заметила Хэтти.