Очередь

Машина свернула с шоссе на маленькую дорожку в лесок, и метров через пятьсот они подъехали к глухому забору, остановились у калитки. Лариса увидела одноэтажный деревянный дом. Они вошли в сени, в переднюю, холл, вестибюль — как теперь называть ту часть дома, которая находится сразу за входной дверью? Вроде деревенская изба — стало быть, сени. Но на сени не похоже. Большое помещение, вешалка для пальто. Может, передняя? Но в этом квадратном помещении — метров в тридцать — стояли стол, два кресла. Холл, по-видимому.

В креслах сидели двое мужчин в трусах и курили.

— Заходите, заходите. Здравствуйте.

— Здравствуйте.

Лариса несколько растерялась. К пляжному виду она привыкла лишь на берегу. Пляжный вид в помещении ее немножко ошарашил. Ничего особенного, разумеется. Просто она не ожидала.

Снимая пальто, спросила шепотом:

— Это что, гулянье в большой компании незнакомых? Похоже, что ты их не знаешь?

— Не знаю, конечно. Они и не имеют к нам никакого отношения.

— Тогда объясни.

— Сейчас пройдем и объясню.

Мужчины то ли были словоохотливы чрезмерно, то ли доброжелательно болтливы — сразу не поймешь.

— Вас двое? Присоединяйтесь к нашей компании. Нас четверо: четверо мужчин и две женщины.

— Спасибо. Мы ждем своих. Сейчас еще приедут.

— Ну, смотрите. А то у нас уже все в разгаре. Если захотите, милости просим. Зал направо.

Лариса с Валерием прошли в коридор налево, затем в комнату. Комната была большая, стилизованная под избу. Стены из рубленых бревен. Такие же стилизованные скамейки и столы, расставленные в виде буквы «Т» — то ли для заседания, то ли для банкета по поводу защиты диссертации. В углу диван-тахта. На столе стаканы, рюмки, тарелки, приборы на шесть человек, «на шесть персон».

Валерий вытащил из большого дорожного портфеля бутылку «пшеничной» водки, чешское пиво, итальянский вермут, боржоми, сыр, колбасу, хлеб, масло, банку красной икры, банку с маринованными огурцами, коробку конфет, пачку чая, магнитофон и кассеты к нему.

— Ого! Мало того, что ты запасливый, еще и доставала! Икра даже!

— Это не все. Остальное они привезут. Но в принципе — правила игры. Жанр требует стандартного реквизита.

— Хорошо. Теперь объясняй.

— Мы находимся в основном здесь. Сюда же приедет и вся компания, но, к сожалению, примерно часа через два — раньше у них не получается. — Лариса напряглась, но промолчала. Валерий продолжал давать пояснения, инструкции, продолжал знакомить с распорядком, правилами игры, самой игрой. — В комнате напротив раздевалка для мужчин, дальше по коридору дверь — раздевалка для женщин. Там халаты, а на ноги — деревянные колодки типа сабо. В переодевании много вариантов. Для… уже не знаю, как правильно сказать — для парки, парства, парения, выпаривания, короче, в парилку тоже можно идти по-разному. Сначала переодеваешься…

— Может, мне записывать? Более педантичных правил развлечения я еще не слыхала.

— Скоро конец. Запомнишь и так. В раздевалке снимешь всю верхнюю одежду.

— Ну, ну. Давай дальше рисуй.

— Сверху надеваешь халат и на ноги это деревянное безобразие. Если париться вместе, то наиболее пристойный вариант — ты в купальнике, я в плавках. Но такое парение не парение. Плохо и здоровья не прибавляет.

— Другой вариант?

— Наиболее оптимальный: женщины и мужчины отдельно. Ты идешь в халате, в предпарилке раздеваешься, берешь дощечку, чтоб на ней сидеть. В парилке садишься. Высоту выбираешь по вкусу и, пропарившись, либо встаешь под холодный душ, либо идешь в бассейн. Там полотенце. Ты вытираешься, надеваешь халат, возвращаешься сюда, закусываешь, просто развлекаешься, получаешь порцию разнообразнейшего кейфа — льется вино, играет музыка, веселое застолье. Затем новый цикл.

— Хорошо. Все ясно, но, может, подождем остальных? Как-то мне не по себе: раздеться сейчас и прийти сюда в халате.

— Таковы правила игры. И, как говорится, без всяких эротических моментов. Сейчас пошли женщины. Сейчас вам. Иди и ты. Вы выйдете — пойдем мы. После парилки расходятся по своим комнатам.

Лариса пошла переодеться. В предпарилке она скинула халат, взяла дощечку и вошла в святая святых этого нового оздоровительно-развлекательного культа. Сумасшедший жар охватил ее, дыхание перехватило, защипало губы, появилась резь в глазах. Лариса удержалась, не выскочила сразу, а стала осматриваться. В конце концов, люди же утверждают, что получают удовольствие. Жар шел от решетчатой кирпичной стенки. Напротив нее — трехъярусная скамья. На самом верху сидела женщина — нога на ногу, руки сцеплены на коленях. На нижней полке, неестественно выпрямившись, сидела еще одна, в напряженной позе человека, ожидающего приема у большого начальства, ладони ее тоже лежали на коленях.

Лариса стояла в растерянности, несмотря на все инструкции, не зная, что делать, но точно понимая, что хуже всего сейчас наверху.

— Доброго пару! — сказала одна из женщин. — Вы как привыкли, с верхней полки начинать или внизу сначала посидите?

— Я люблю сразу наверху, а потом перейти вниз, — сказала другая, тем самым показав Ларисе, что она уже принята в сонм парящих и парящихся.