Очерки агентурной борьбы: Кёнигсберг, Данциг, Берлин, Варшава, Париж. 1920–1930-е годы

В 1920–1930-е годы советская разведка имела в центральном аппарате польского МИД и его представительствах за рубежом целый ряд ценных агентов, снабжавших Кремль важной информацией по многим внешнеполитическим проблемам. В частности, в польской миссии в Берлине с 1924 года имелся агент, снабжавший советскую внешнюю разведку секретными информационными сводками польского МИД, рассылавшимися по периферии в строго ограниченном числе экземпляров[383].

Другим источником советской разведки по вопросам польской внешней и внутренней политики был человек, также замыкавшийся в своей работе на берлинскую резидентуру ИНО ОГПУ и проходивший по ее учетам под криптонимом «19». Резидент советской разведки в Берлине так описывал характер работы «19-го»: «После каждого заседания Президиума Совета министров в Польше секретариат направляет доклад о заседании Президенту Польской республики. Там имеется один пилсудчик, который неофициально печатает лишнюю копию для Пилсудского. Часто за этими копиями приходит адъютант Пилсудского, от которого копию получает наш источник».

Еще один из неназванных источников ИНО ОГПУ в аппарате польского МИД был осужден и казнен по «делу Брохиса». Последний, являясь ценным агентом советской внешней разведки, до своего ареста польской контрразведкой входил в состав нелегальной резидентуры «Монда» (И. Н. Каминского).

Парижская резидентура ИНО через свои агентурные возможности также имела доступ к информации о деятельности польского внешнеполитического ведомства и военной миссии Польши во Франции[384].

В начале 1920-х годов с парижской резидентурой Разведупра сотрудничал секретарь польского посла во Франции Шумборович, завербованный известной советской разведчицей Марией Скаковской[385].

Но эти и другие источники советской разведки, скорее всего, к документам польского МИД, содержащимся в Сборнике, отношения не имеют.

Представленные в Сборнике материалы по своему характеру делятся на три неравнозначные по объему группы. К первой (самой многочисленной) относятся переводы оригинальных документов польского МИД. Ко второй – сообщения, подготовленные на основе агентурной информации источников. К третьей – разные материалы английских и советских спецслужб, датированные периодом после 1941 года. Нас же будут интересовать первые две группы документов.

Наличие значительного по объему информационного материала, исходящего из польского внешнеполитического ведомства, однозначно указывает на наличие в его аппарате серьезного источника, располагающего доступом к важной документации, включая шифрованную переписку польских послов со своим МИД. Важное указание на его высокий служебный статус содержится в сопроводительной «Записке И. Сталину о документах МИД Польши», где после перечня наиболее важных телеграмм, направляемых руководителю Советского государства, читаем: «Документы получены нами от источника, который недавно занял крупный пост в Министерстве иностранных дел Польши»[386].

Все четырнадцать аннотируемых шифртелеграмм подготовлены польскими послами в период с 19 ноября по 14 декабря 1935 года. Это обстоятельство, вместе с процитированной припиской, дает нам важную подсказку по идентификации источника советской разведки. Из польских публикаций следует, что как раз с 1 декабря 1935 года на должность вице-директора Политико-экономического департамента МИД Польши, а по совместительству начальника его Восточного отделения (Р. III) был назначен секретарь департамента Тадеуш Кобылянский.

Информация о нем как агенте советской внешней разведки в открытых к настоящему времени источниках восходит к двум документам (блокам документов): материалам архивно-следственного дела № 612526 на Сосновского (Добжиньского) Игнатия Игнатьевича и печально знаменитому «Закрытому письму о фашистско-повстанческой, шпионской, диверсионной, пораженческой и террористической деятельности польской разведки в СССР» от 11 августа 1937 года[387].

Кем же был этот человек, что его побудило так долго сотрудничать с советской разведкой, какой жизненный и профессиональный путь ему пришлось пройти? Попробуем, по мере возможности, дать ответы на эти и другие вопросы, обобщив крайне незначительные сведения в опубликованных к этому времени источниках.