Очерки бытия российского (СИ)

СССР в то время был тем, чем является современный Китай для Америки. Советским людям приходилось физически трудиться и на свою страну, на Китай и на многие другие страны. Стиль и образ жизни западного человека - а он является референтной группой для западников всего мира - стал определяться не творческим, а досуговым авангардом, распространяющим в обществе гедонистическую мораль постмодерна. "Особенность наших "новых русских", в основном вышедших из старой партийно-комсомольской и гэбистской номенклатуры и представлявших иделогическую основу перестройки, состоит в том, что гедонистическую метаморфозу они пережили еще в советской утробе в качестве пользователей системы спецраспределителей. Поэтому в социокультурном отношении они сразу явились нам в качестве деградировавших буржуа третьего поколения, так и не приобщившихся в первопоколенческому аскетическо-героическому этосу первооткрывателей рынка". [79]. Так советские люди в своём развитии оказались в идеологическом туннеле, ограниченном с одной стороны досуго-потребителским менталитетом организаторов перестройки, а с другой - рекламируемым примером развлекательного образа жизни на Западе.

Наглядной иллюстрацией этого явления может служить один из казусов перестройки. Всё началось с требования устранения высоких заборов, отделяющих власть от народа. Однако, не успев снести эти заборы, как вся страна пронизалась как ризомой густой сетью заборов высотой на много превышающей высоту былых, надёжно скрывая дворцы, о богатстве которых старая власть даже помышлять не смела. Это не было злым умыслом участников перестройки. Это было явлением метафизическим, как лавина захлестнувшим практически всех сумевших нажиться на перестройке.

Находясь уже в США, вновь просмотрел фильм Л. Шепитько "Восхождение" (1974 года). Этот фильм не о войне. Это фильм о любви, преданности и предательстве. Война лишь фон, на котором души людей проступают наиболее контрастно. Что же заставило Шепитько в самое благополучное время за всю историю советского общества взяться за столь насыщенную трагизмом тему?! Вспомнился фильм Шукшина "Калина красная", созданный в том же году. Хорошо помню тягостное впечатление, которое произвела на зрителей Московского Дома Кино эта премьера. По окончании просмотра одна сотрудница Мосфильма с горечью сказала мне: "Шелест зелененьких начинает заглушать шелест березок". Прошло около десяти лет, и эта горькая шутка стала явью.

Такая перемена менталитета новой советской интеллигенции определила ход событий перестройки, в результате которой Россия из индустриальной "страны мечтателей, страны ученых" стала превращаться, говоря языком Герцена, в страну мещан, а Москва и Санкт-Петербург - в столицы рантье и лавочников, которые стали называть себя"новыми русскими", да в добавок ещё и "крутыми".

Именно это предчувствовал М. Пришвин: - "Так продолжаться не может. Неизбежна вторая революция. Будущее России - организация кулаков в демократическую партию с интеллигенцией из кадетов-вропейцев и частично бывших правых эсеров с царем. Множество кулаков преобразовалось в кооператоров, в то время как инженеры и всякие техники сидят без дела. Русский кулак, который использует среду хищнически, думая лишь о себе, - это полная противоположность культурному человеку". Даже Нострадамусу не удавались столь точные предсказания.

(Раздел 2). В последнее десятилетие XIX века в России социальные конфликты крайне обострились, и хотя общественные устои всё ещё были весьма прочными, в 1905 году вспыхнула революция. Волнения удалось подавить, а последующие годы, несмотря на ряд реформ, характеризовались жесткой политической реакцией. Многолетние настроения общества сменились пассивностью и чувством отчаяния, особенно у молодёжи. Эти настроения усиливало распространявшееся в Европе эстетическое течение "декадентство", которое в России нашло благодатную почву. В области культуры и идеологии оно выражалось в поклонении "чистому искусству" и различным формам оккультизма; в жизни - в свободе нравов, граничившей с безнравственностью. Период после революции 1905 года отличался большим интересом к вопросам сексуальности, брака, свободной любви, проституции, а также регулированию рождаемости. Эти же темы обсуждались и в других странах Европы, и множество соответствующих книг было переведено на русский язык. При этом российские дебаты не нуждались в импульсах извне - домашняя реальность давала достаточную пищу для размышлений. Теме свободной любви посвящались роман за романом; наиболее известным стал "Санин" Арцыбашева (1907), в котором воспевался гедонизм и полное сексуальное раскрепощение. "Молодежь, - пишет Ричард Стайтс, специалист по женскому движению в России, - высвобождала сдерживавшуюся энергию в сексуальных приключениях и плотских эксцессах, оправдывая безудержное поведение вульгарным санинским лозунгом - "удовольствие ради удовольствия".