Очерки Эндеральского Союза

Велисарий же безмолвен. У него есть цель, которая важнее всего. На лестницах его встретили копейщики, целый отряд, который защитился массивными щитами и преградил путь валом копий. Пара хранителей попытались прорваться через них, но были до крови истыканы ржавыми наконечниками. Впрочем, это не остановило наступление.

Велисарий коснулся сумки и вынул оттуда два флакона. Найдя ближайший факел он поджог куски ткани в них и швырнул в мертвенную изгородь, с грохотом разбив стекляшки о щиты. Первые существа утонули в огне, их мышцы сгорели, сила пропала и копья с щитами упали, обнажая следующую линию. Чародеи из хранителей опустили мечи не видя в них пользы. Но вместо клинков в бой пошла магия. Целый прилив огня окатил мертвецов, на пару с заклятьями испуга нежити. Часть врагов стала тлеющими скелетами, а другая дрогнула и бросилась в бегство, как раз напирая на ряды позади, сминая их. Этого хватило хранителям, и они просочились сквозь бреши в строю, устроив побоище.

Велисарий видит, что сопротивление треснуло и стал идти увереннее. Его щит покрылся тленом, потемнел, клинок уже не так светиться, но всё ещё остёр. Что доказывается выверенными ударами, режущими нежить, как нож масло. Ещё десять минут боя были посвящены тому, как отряд пробивается через разрозненные ряды зловонных монстров. В полутемноте помещения их глаза мерцают огнями чёрной силы, но это уже не пугает и хранители идут дальше.

Вскоре они пошли по узким тоннелям и коридорам, где жалкое подобие сопротивления играли скелеты и легковооружённые заблудшие. Часть воинов Святого ордена осталась позади, раненные или убитые. Оставшихся же хватает, чтобы продолжать движение. Клинки напевают жуткую песнь, доспехи лязгают, царапаются и ломаются, боевые кличи смешались с холодным завыванием.

Тараэль юркой змеёй пробился вперёд, устроив шторм из отсечённых конечностей. Калия пытается пробиться с помощью размашистых ударов, её чёрный волос стал серым от пыли опалённых мертвецов, руки и ноги вязнут в телах, а усталость каждое движение делает скованнее. Но ещё пара минут жаркого боя и их рвение было вознаграждено – враг был вконец развеян. Вместо хоть какой-либо нежити только стена, в которой арка, а за ней манящая тьма.

– Фух, – выдохнула Калия, кладя меч. – Вот мы и закончили.

– Ещё не всё, – Тараэль указал на то, что было дальше.

Велисарий заглянул за арку. Там его ждёт какая-то фигура в чёрной рясе. В самом низу, прямо перед окончанием крутой каменной лестницы. Это огромная зала, справа, слева и впереди три ряда колонн, поставленных друг на друга. Тьму слабо отгоняет свет малочисленных факелов, и жаровен. Там внизу блики от огня мерцают на водяной глади, которая достигает щиколоток.

– Нас ждёт ещё один бой? – тихо спросила Калия.

– Я думаю нужно пойти поговорить, – предложил Велисарий, поднимая меч.

– Может просто пустим в него стрелу? – предложил Тараэль. – Безопаснее будет.

– Идём, – настаивает Велисарий, аккуратно наступая на первую ступень.

– Хранители, стоять здесь и держать позиции.

– Есть, мисс Калия.

Трое стали медленно идти по ступеням, высматривая нет ли где-нибудь врага. Но всё было чисто, даже слишком. Ни мертвеца, ни живого, ни скрытого за покровом невидимости. Только фигура в рясе впереди.

Спустившись, вперёд выступил Велисарий. Перед ним вроде бы обычный человек, только в чёрном тряпье, но вот его присутствие холодом берёт сердца. Страх проникает в душу. Однако, собравшись, Флав заговорил:

– Кто ты? И что ты здесь делаешь?

– Я тот, кого послала она. Тот, кто должен восстановить нарушенную цепь и сокрушить период.

– Опять этот бесполезный пафос, – сплюнул Тараэль. – Давайте его просто прирежем и разойдёмся.

– Это ты призвал армию нежити? – уточнил Велисарий, нахмурив брови.

– Не я, но её силой. Она дала мне в руки эту силу, дала мне право командовать войсками нежити, чтобы обратить все земли в пепел. Она же и извратила одного охотника, чтобы он стал командиром армии обращённых… таких же как он. Чтобы снова установилось торжество смерти и разорения, – вдохновлённо возвещает мужчина.

– Кто эта она?

Мужик же, подняв руки вверх, поведал им о ней:

– Она есть та, кто открыла мне глаза. Она показала мне, что жалкий развращённый род должен быть смыт очищением, где бы оно ни было и как бы оно не прошло. Она есть не она, ибо у тех, кто взбунтовался против Вездесущего, нет по плоти направленности, ибо они есть духи могущественные. Она есть исполнитель проклятья родов, его начинатель и вершитель. Она та, кто сидит по правую руку от первого мятежника. Она та, кто пошла за первенцем распрей, и не может свернуть с пути, ибо такова суть духов – избрав один раз предназначение, ему изменить ему не могут.

– Зачем она эта делает? – спросил Велисарий.

– Такова суть их, ибо мятежные в духах стремятся к разрушению. И ей дана власть вершить начала конца.

– Да, я помню Предание, – буркнул Велисарий. – А ещё я помню, что там пишется – «наступит день страшный, день Господень, в котором будет суд вершён».