Очерки графомана

Улыбнись лишь раз.

Небу не хватит слез, чтобы нас оплакать.

Я дышу сейчас.

Но свет газовых камер и это готов исправить.

Без шансов

Прости мне, я вырос без шансов.

Без шансов здесь не оказаться.

Дышал среди грязи и гнили,

Пока здесь все бесов кормили,

Пылали костры, я себя хоронил,

И как дьявол над всем потешался.

Либо сдохни ублюдком, пока не добили,

Либо с толпою смешайся.

Либо дальше живи, чтоб никто не узнал,

И с миром подохни мерзавцем.

По нам время пробьет -

Нужно просто молчать.

Нужно просто заткнуться и сдаться.

Ничего мне не даст здесь с листа все начать,

Потому начинаю с абзаца.

В глаза смотрят и жрут по кускам твои чувства

Орды циничных тварей.

Я ребенок тьмы, и я вырос в безумстве,

Попутно все здесь проклиная.

Ни душа, ни кости – ни черта не стоят.

Я в дороге учился ломать – не строить.

И как грубый невзрачный и мрачный стоик

Исчитал до дыр сброд нервозных хроник.

По губам течет с кровью чернь и пена,

Уходящими с закатом лучами света

Перережь мне горло,

Я восславил Мордор,

Став его солдатом, падшим на колено.

Среди сумрака и туч покажи мне небо,

Его рвет кусками и режет тленом.

Нас всех рвет на знамя,

Непременно.

С нами боль – не Бог. Сами – горсти пепла.

Перевернут путь, перевернут крест,

Перевернута память, среди этих мест

Я искал себя, но здесь нам не светит.

Пишу кровью своей, словно шизофреник.

И нас тянет к свету, но мы дети мрака.

Если на рассвете мне светит плаха,

Я посмотрю в глаза – ты мне вырвешь душу.

Я не знал, как жить, как быть безоружным.

Расскажи мне своим тихим голосом

Расскажи мне своим тихим голосом

О том, что за тучами где-то

Еще вены не вскрылись у солнца,

И оно к нам вернется с рассветом.

Там, где ветры в горах и людей нет,

Где утопят меня холодные воды,

Где я умер в своей голове с юных лет.

Может там мое сердце чего-то стоит.

Расскажи мне своим тихим голосом

О том, чего я никогда не слышал.

Расскажи, по ком льются слезы,

И по ком звонит колокол с крыши.

Легенды не умирают

Есть пара правил.

Первое:

Легенды не умирают.

Второе:

Легенды немного лукавят.

Все наши легенды, как тот теплоход,

Сбитым курсом наткнутся на айсберг.

И мы здесь покорили Луну,

О которой ночами мечтали.

А потом я не смог здесь вздохнуть,

Потому что гуляли по дну.

И все кратеры илом замыло,

Нас потом даже в них не искали.

Единственный свет от окурка

Туши мне об руку, и может,

Тогда я проснусь.

Меня здесь конец света

Даже уже не гложет.

Когда-нибудь я и его дождусь.

Сор

Насыпь в карман мне кучку представлений,

Ненужных фантиков, ненужных образов.

Я их зачем-то сохраню для сожалений,

Чтобы шипами проросли и сгнили розами.

Я опущу ладонь в пустой карман

И буду шарить, снова ранив руку.

Я так давно в нем что-то потерял

И так давно в груди не слышу стука.

Скажи, зачем мы в этой жизни не нужны?

Зачем и для чего мы здесь искали что-то?

Зачем умрем мы в ожидании весны?

Зачем все это? Нужно для кого-то?

И вот опять за мир прольется кровь.

Нам, видно, нужно ненавидеть, чтобы жить.

Зачем я открываю глаза вновь?

Затем, чтобы потом опять закрыть.

Я вытащу с кармана пыльный сор.

Всех моих мыслей грязных глупый мусор.

Нас столько раз здесь похоронит вздор.

Мы столько раз здесь потеряем чувства.

Мы ждали

«Внимание!»

«Вход служебный – Охрана собаками».

Только угольно-черное небо.

Свет от фар отражается знаками.

Свет от фар поглощается в стену.

Иду мимо и не замечаю

Иллюстрацию или проекцию,

Ту, что в мир изнутри выливается

И исток свой берет где-то в сердце.

Где-то там, за решеткой, под ребрами,

Я вгрызаюсь во все, что останется.

Так бездумно сжимаю деснами,

Привкус проволок в них врезается.

И глазами, пустыми с детства,

Я ищу теплоту в тусклых бликах.

Где-то там догорает Освенцим.

Догорает холодным, безликим.

Вот так, меж полей одуванчиков,

Что давно отцвели, сдулись ветром,

По дорогам чужим и обманчивым,

Бреду в поисках памяти светлой.

Отведи же меня в мертвый город

Желтизной из своих кирпичей.

Дорога, в которой нет дома.

Тропа в этот мир ничей.

Но никто там меня не встретит.

И зачем ты сюда пришел?

Солнце выгорит на рассвете,

А мы ждали, что будет еще.

Вне поколений

Мы разучились верить, ненавидеть и любить.

И разучились видеть.

Мы просто разучились быть.

Остановите.

Остановите время, мы не здесь.

Растянуты вне дат и вне событий.

И мы вне жизни, вне ее завес.

Остановите.

Мы между строк и между всех людей.

Они лишь идеально вылизаны

Снаружи и внутри, точь в точь для этих дней.

А мы здесь вырезаны.

Со шрамами на стесанных руках

И ссадинами на коленях.

Мы с грустною улыбкой на губах.

Вне поколений.

Нам хватит сил

Чтоб не сидеть на месте ровно, -

Нам всем так, улыбнувшись, скажут. -

Тебе необходимо быть голодным.

И стать фундаментом многоэтажек.

Мол, поживем – увидим.

Время все покажет.

Не доживем. Простите.

Мы рождены, чтоб сдохнуть дважды.

А то еще и больше.

Внутри себя.

Внутри других.

Нам хватит сил с собою не покончить.

На что еще нам хватит сил?

Я не просил у этой жизни больше.

Отсюда просто бы навек свалил.

Но там, где я сейчас, под толщей,

Есть только ненависть к тому,

Что я здесь был.

Ватерлиния

Ты можешь взять мою руку и подойти чуть ближе.