Очерки истории Франции XX–XXI веков. Статьи Н. Н. Наумовой и ее учеников

После второй встречи Чемберлена с Гитлером в Годесберге 22–23 сентября французская политическая элита узнала о дополнительных требованиях – немецкой оккупации Судет без плебисцита и каких-либо международных гарантий. На этот раз, казалось, Рейно и Мандель могли рассчитывать на ужесточение французской позиции, так как Даладье пообещал «в случае неспровоцированной агрессии [против Чехословакии – авт.] выполнения Францией своих обязательств» [24, p. 15]. В стране была объявлена частичная мобилизация, начались военные консультации с правительством Великобритании. Однако затем водоворот событий привел к Мюнхенской конференции. Британское правительство подталкивало Даладье пойти на уступки Германии во имя сохранения мира, США последовательно придерживались изоляционизма, французская программа перевооружения была далека от завершения, серьезные проблемы наблюдались в военно-воздушных силах. На фоне этого Даладье поддался уговорам «умиротворителей» и в последний момент согласился поставить свою подпись под Мюнхенским соглашением. Голоса двух наиболее решительных министров французского правительства оказались неуслышанными, и переломить общий настрой правительственного кабинета П. Рейно и Ж. Манделю не удалось. В итоге их сопротивление ограничилось шумными аплодисментами А. де Кериллису во время его речи 4 октября в Палате депутатов. Двое министров не смогли противостоять колоссальному давлению со стороны французских СМИ и большей части политической элиты. Правая пресса развернула против них целую кампанию. Газета «Же сью парту» обвиняла Манделя в «заговоре против Франции и дела мира» [29]. 29 сентября крайне правая газета «Аксьон франсез» опубликовала переделанные строки «Интернационала», в которых призывала пустить пули в «Манделя, Блюма и Рейно» [30].

* * *

Cамые активные сторонники «умиротворения», те, кто был готов на «мир любой ценой» и отказ от союзнических обязательств перед чехами, оказались в рядах правоцентристов. Этот лагерь возглавлял лидер парламентской оппозиции, глава партии «Демократический альянс» П.-Э. Фланден. О своей позиции он открыто заявил еще в феврале 1938 г., подвергнув критике тезис о необратимости новой войны: «нет, не является неизбежным то, что мы, французы, равным образом антифашисты и антикоммунисты, будем вовлечены в смертельный конфликт. Мы не хотим играть на руку фашизму из страха перед коммунизмом или играть на руку коммунизму из страха перед фашизмом. Почему мы должны присоединиться к крестовому походу против Рима и Берлина, куда некоторые хотят нас завлечь под предлогом того, что воинственные замыслы оси Рим-Берлин, формированию которых мы в значительной степени способствовали, могут быть направлены против нас. Мы, конечно, должны сожалеть о том, что Гитлер преследует евреев и вступает в конфликт с церковью, но, не будучи обязанными следовать той же политике, мы не видим необходимости превращать это в причину войны с Германией» [31]. Глава правоцентристской парламентской оппозиции стоял на исключительно пацифистских позициях и, как это было характерно для правых, всю свою ярость обрушивал на Советский Союз и французских коммунистов, считая, что они, «не будучи французами, ожидают либо поражения Гитлера и Муссолини, пожертвовав [жизнями – авт.] французской молодежи, либо всеобщей большевизации Европы, неспособной сопротивляться [революции – авт.] на руинах, вызванных новой всеобщей войной» [31].