Очерки истории христианского синдикализма

Только после роспуска ВОХП и «перед лицом возмущения широчайших рабочих масс фашистским террором»^{224}руководство конфедерации выступило против гитлеризма, осудив его произвол, насильственную ликвидацию демократии, беззаконие. Это произошло в июне 1933 г. на очередной конференции МОТ в Женеве, куда во главе «рабочей» делегации прибыл Лей в сопровождении нескольких нацистов-функционеров и включенных в состав делегации для придания ей представительного характера Отте и бывшего активиста АДГБ Лейтнера. Поводом для антифашистской речи 25 июня Серрарен избрал инцидент, связанный с вызывающим поведением Лея на конференции. В темпераментной импровизации генеральный секретарь МКХП напомнил, что выступает как защитник свободы, попранной в Германии. Он отверг жалобы немцев на несправедливости, якобы допущенные по отношению к ним: «Здесь нет отрядов штурмовиков, — заявил он, — члены немецкой делегации могут беспрепятственно получить слово»^{225}. Серрарен обвинил нацистский режим в нарушении свободы и профсоюзных прав, в роспуске рабочих организаций, конфискации их касс.

Теперь уже отступать было некуда, и лидеры МКХП открыли кампанию критики фашизма, протеста против его идеологии и практики.

Осенью 1933 г. журнал МКПХ опубликовал редакционную статью «Революция свастики», в которой политика национал-социалистов была подвергнута резкой критике.

Составитель документа даже разоблачал связи между нацистами и тяжелой промышленностью, финансирующей «единственную партию», которая готова и желает «сломить силу революционного движения». Вместе с тем автор статьи не рассматривал фашизм как партию, имеющую свою теорию; он судил лишь «дух его мировоззрения, дух его системы», т. е. проповедь ненависти, поскольку она «далека от любви к ближнему», культ силы, расовую теорию, поскольку она «антихристианская».

Как видно, статья не раскрывала классовой сущности фашизма как реакционно-террористической диктатуры монополистической буржуазии. Тем не менее в ней отстаивались принципы свободы, демократии, профсоюзные права, страстно и гневно отрицался расизм, бралось под защиту человеческое достоинство, попранное фашизмом^{226}.

Однако время для борьбы было упущено.

В Австрии носительницей фашистских тенденций выступала правящая христианская социальная партия — основная партия финансового капитала — рупор Ватикана. Она покровительствовала христианским профсоюзам, которые насчитывали в разное время от 100 до 200 тыс. человек. Обстановка, в которой приходилось развивать свою деятельность австрийскому христианскому профсоюзному центру, была более «благоприятной», чем у ВОХП: ему не пришлось быть в оппозиции к правительству, он органически слился с существующим режимом.

Кризис, начавшийся в 1929 г., чрезвычайно обострил социальные коллизии. Правящие круги Австрии начали искать выход из социальных противоречий и экономических трудностей в усилении реакции и сближении с итальянским и германским фашизмом. Правительство стало открыто переходить к фашистским методам управления. Оно использовало в борьбе против трудящихся фашистские и полуфашистские организации, главным образом вооруженные отряды хеймвера, насчитывавшие около W0 тыс. человек. Эти отряды пользовались поддержкой христианских профсоюзных вождей, объявивших австрийских штурмовиков «оборонительным движением», реакцией против террора и диктаторских устремлений социал-демократической партии и ее вооруженной организации — шуцбунда. В хеймвере состояли многие члены христианских профсоюзов. Известные расхождения между руководством христианских профсоюзов и хеймвера продолжались вплоть до аншлюса. Христианские лидеры упрекали своих противников в том, что в их рядах имеется «сверхрадикальное течение»^{227}, шокирующее проповедников «братской любви», а также в том, что они образовали собственный «независимый», желтый, профсоюз. Христианские профсоюзные вожди включились в кампанию, поднятую хеймвером, за реформу конституции, так как, но их словам, «свободы, которые она гарантирует, приводят к необузданности»^{228}. Проведенная в конце 1929 г. реформа конституции имела фашистско-корпоративный смысл. Христианско-профсоюзный орган одобрил содержащиеся в ней меры по усилению полномочий президента и полиции. Более того, члены христианских профсоюзов сформировали собственные охранные отряды (якобы для необходимой обороны).

Профашистская ориентация вождей христианских союзов усилилась во времена правления канцлера Дольфуса, этого «клерикального имитатора Муссолини и Гитлера»^{229}.

Считая христианские профсоюзы своей опорой, Доль-фус давал им всяческие привилегии, например столько же мест в руководстве советами предприятий, сколько и свободным профсоюзам, хотя за свободные профсоюзы было подано в пять раз больше голосов.