Очерки истории христианского синдикализма

В Азии долго задавал топ старейший профсоюзный центр КТВ с его крикливым антикоммунизмом. Но вот прорвались тревожные голоса профсоюзных активистов о проблемах, волнующих их пароды. На профсоюзном семинаре в Гонконге в 1967 г. ораторы говорили, что положение в этом районе хуже, чем в колониальный период, называли и виновника социально-экономических бедствий — империализм с его «помощью». Они требовали, чтобы Азия развивалась «без вмешательства Запада». Устроители семинара постарались утопить вопрос в тривиальных рассуждениях об «экспансии мирового коммунизма», умолчав о том, какие радикальные перемены произошли в жизни народов социалистических стран. Но проблемы поставлены, и лечить социальные болезни по рецептам МКХП было невозможно.

Те же объединительные тенденции, подрывающие или ослабляющие влияние МКХП, имели место в Африке. Часть союзов верующих была поглощена унификацией профсоюзного движения. В оставшихся союзах усилилась тяга к единству, и Африканская профсоюзная конфедерация, объединяющая филиалы МКХП и МКСП, приступила к переговорам с прогрессивной Всеафриканской федерацией профсоюзов о создании единого профсоюзного центра на единой антиимпериалистической и антиколониалистской основе.

Итак, годами МКХП внутренне раздиралась противоречиями между желанием идти в фарватере обновляющейся социальной доктрины церкви и стремлением считаться боевой профессиональной организацией, между сектантски-консервативной идеологией и претензиями на «мировое господство» в профсоюзном движении. Необходимость перемен обусловливалась и сложившимся соотношением сил внутри конфедерации. К концу 60-х годов европейские союзы насчитывали 3,7 млн. человек, тогда как в Азии, Африке и Латинской Америке их уже было почти 9 млн.

Профсоюзные центры Западной Европы, за исключением французского, принадлежали к тем, кого принято именовать традиционалистскими. Даже теперь лидеры этих союзов цепко держались за устаревшую программу МКХП, уверяя, что они не представляют, как можно защищать профессиональные интересы, не опираясь на христианско-социальную доктрину. На других континентах острее высказывались требования структурных преобразований.

К этому времени стало очевидным и несоответствие между христианским наименованием конфедерации и тем, что значительная часть входящих в нее членов принадлежит к другим вероисповеданиям. Индийский центр предупредил, что он вступит в МКХП лишь тогда, когда ссылка на «христианство» будет изъята. С какой бы стороны ни рассматривать создавшееся положение, сомнений не вызывало одно: термин «христианский» сделался тормозом для дальнейшей экспансии данного вида синдикализма.

В 1968 г. был созван XVI конгресс МКХП, осуществивший дехристианизацию конфедерации. Она стала именоваться Всемирная конфедерация труда. Но профсоюзным центрам было разрешено сохранить свое традиционное наименование, чем воспользовалось большинство европейских центров. Новая декларация принципов вобрала в себя обе тенденции: и обещание стать революционной силой, и тактику, соответствующую духу социального католицизма, т. е. христианского реформизма вкупе с пресловутой «третьей силой». Комментарии самих идеологов конфедерации подчеркивали неразрывную связь с христианской идеологией, которая не элиминируется, но напоминали о необходимости соединить ее с идейными ценностями других религиозных и философских течений.

Политический замысел дехристианизации состоял в том, чтобы сделать более сильным крен конфедерации в сторону «третьего мира», стать там господствующим профсоюзным движением, выпячивая свою непричастность к профцентрам, отражающим якобы интересы военных блоков: МКСП — НАТО, а ВФП — Варшавского договора.

Для тех, кто в МКХП представлял левое, побуждающее к действию крыло, для ФДКТ и для регионов развивающихся континентов дехристианизация мыслилась не как завершение эволюции, а лишь как ее очередная ступень. Дальнейшее, по их убеждению, зависело от перестройки организационной структуры и повой программы, адекватной проведенной трансформации.

В 1969 г. чрезвычайный конгресс ВКТ обсуждал принципы и структуру деятельности своих центральных исполнительных органов, стараясь приспособить их к эффективному руководству региональными организациями на всех уровнях.

Вновь разгорелась жаркая дискуссия. Примечательным было выступление делегата из Парагвая Р. Паррагоана, сказавшего: «Мы говорим «нет» решениям, продиктованным представителями только богатых стран… Если некоторые отдают борьбе свои сбережения, то мы отдаем свою жизнь. Мы не просим, а требуем должного»^{344}.

Согласно новому уставу, была введена должность заместителя генерального секретаря, им был избран аргентинец Карлос Кустеро, а в состав конфедерального комитета введены руководители регионов: азиатского — Дж. Тан, африканского — Ж. Понго, латиноамериканского — Э. Масперо. Тем не менее большинство мест осталось за европейцами. Созданный ими фонд солидарности финансирует движение в экономически отсталых районах.