Очерки из истории канонического права XI–XII вв.: Ансельм Луккский, Феодор Вальсамон, Нерсес Лампронский

– Святой Нерсес сказал: «Да, я именно об этом собирался сообщить. Но вот доказательство того, что это именно ты не читал Писания. Ибо засвидетельствовано единожды, и даже трижды, что они преломили хлеб и причастились разделенным хлебом. И Павел пишет об этом так: “Когда Евтихий выпал из окна, он умер. Павел преломил хлеб в доме, в котором находились лампады, и он восстал из мертвых”».

– Логофет прибавил: «А это, конечно, был опреснок?»

– Святой Нерсес ответил: «У апостолов это не уточняется, идет ли речь об опресноках или о квасном хлебе. В самом деле они не чувствовали в этом необходимости, ибо они освящали [его] с духом. А Христос во всех случаях употреблял опресноки по причине смирения Своего. Достаточно того, что образ Тела Его, рожденного от Девы, чист, как пресный, а не как квасной хлеб».

– Вмешался василевс: «Вы являетесь учениками Христа, а мы – апостолов».

– Святой Нерсес отвечал: «Как ты слышал об этом». И все нашли сей ответ превосходным.

– Патриарх сказал: «Можем ли мы определить то, по каким пунктам мы пребываем в согласии»?

– Святой Нерсес ответил: «Мы находим, что во всем том, что касается веры, мы и вы пребываем в согласии со святыми Отцами и апостолами. А по поводу того, что имеет отношение к церковным обрядам, вы слышали мои ответы. А если вы хотите это услышать [еще раз]: у нас есть свои обряды, и мы их храним».

– Патриарх сказал: «Но католикос написал о тебе, что заменяешь его».

– Святой Нерсес ответил: «Я его представляю здесь, но не без письменного согласия. Если вы хотите дополнительного подтверждения, дайте знать католикосу и царю, и мы будем действовать во имя мира».

– Василевс сказал: «А ты, ты не можешь ничего разрешить»?

– Святой Нерсес молвил: «Ничего, за исключением того, что вы примите и получите вместе с вашим обрядом, если вы сделаете тоже самое для нас».

– Патриарх сказал: «Я подготовлю список наших вопросов. Ты придешь в церковь, и мы будем спорить по пунктам».

– Святой Нерсес отвечал: «Я к услугам твоей царской воли».

– Василевс сказал: «И я желаю, чтобы ты пришел туда».

Так прошли многие дни вплоть до сошествия Духа, – патриарх и василевс заседали с синодом и епископами. Они позвали и святого Нерсэса, и вновь, произошел диспут. И святой был еще более силен в своих ответах, а весь синод с удовлетворением встретил его. И они осмелели вплоть до того, что смеялись над словами патриарха.

А когда патриарх вышел, один из образованных монахов направился к святому Нерсесу и молвил: «Приими один благословения митрополитов, клириков, похвалы князей, и в целом, всего синода. Ибо если тот, кто берет в руки оружие осознает силу своего удара, то тот, кто оказывает сопротивление в бою, видит ее в еще большей степени. Таким образом, мы увидели твою победу над твоим неприятелем».

Столь же охотно князья вышли навстречу ему и произнесли с восхищением: «Один человек поверг к своим стопам столь великий синод». Все заградили уста свои перед вопросами и ответами святого Нерсеса. И воздвигся рог Церкви Армянской по благодати Божьей.

А тот, кого принимали за Хорома, проявил себя чистым армянином и учителем истины, а он нашел их ослабевшими в премудрости и наполнившимися плотскими удовольствиями.

Логофет прибавил: «Вы благословляете три креста, вы крестите их с кровью агнца, и вы берете один из них в качестве креста Отца, другой – Сына, а третий – Духа Святого».

Святой Нерсес возразил: «Если вы будете так себя вести, то посредством пустых распросов вы отдалите и отделите эту страну от вашего престола».

И святой вышел победителем над всеми греками благодатью Господа нашего Иисуса Христа, – Ему же слава во веки веков. Аминь».

Заключение

Имена Ансельма Луккского, Феодора Вальсамона и Нерсеса Лампронского являются, без сомнения, знаковыми для Римо-Католической, Православной греческой и Армянской церковной традиции. Эти богословы, канонисты и проповедники, жившие почти в одну эпоху, во многом определили будущее мировоззрение латинского, византийского и армянского мира на многие века. Есть ли в их наследии что-то, что могло бы сблизить их? Или этно-культурные различия, а также конфессиональные противоречия требуют от нас вести речь в первую очередь о взаимном антагонизме этих мыслителей эпохи Высокого Средневековья?