Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России

Было трудно с одним старым полковником, именно Дубенским, который был большим другом бывшего начальника Мобилизационного отдела Маркова, с которым он издавал различные инструкции и наставления. Я же совершенно пресек эту частную торговлю различными полуофициальными руководствами, которые издавали служащие Мобилизационного отдела и покупка коих «рекомендовалась» всем управлениям воинских начальников. Я «способствовал» переводу Дубенского в другой отдел Главного штаба.

Ложность моего положения заставила начальника Генерального штаба генерала Мышлаевского возбудить ходатайство о досрочном моем производстве в генерал-майоры (по закону не допускалось производство в мирное время из полковников в генерал-майоры раньше прослужения в чине полковника шести лет). Высочайший приказ о моем производстве в генерал-майоры состоялся в апреле 1910 года, то есть после прослужения в чине полковника всего четырех лет. Но и производство меня в генерал-майоры не избавило от периодических шероховатостей, основанных на том, что «молодой генерал-майор дает указания старшим».

Могу привести несколько курьезных примеров. В 1910 году штабом Виленского военного округа был представлен разработанный штабом мобилизационный план по округу. Составлен он был чрезвычайно плохо, и не был исполнен ряд руководящих указаний, кои были преподаны мною как начальником Мобилизационного отдела.

Я письмом на имя начальника штаба Виленского военного округа генерал-лейтенанта Преженцова¹⁷⁸ указал на все замеченные ошибки и предложил в течение двух месяцев переработать мобилизационный план и представить его на утверждение. Преженцов обиделся и написал на имя начальника Генерального штаба длинное письмо, в котором он отстаивал первоначально составленный план и просил отменить распоряжение «молодого и, вероятно, малоопытного начальника Мобилизационного отдела». Я подробно все доложил начальнику Генерального штаба, и в результате генерал Преженцов получил изрядный нагоняй с предложением в точности исполнить указания начальника Мобилизационного отдела. Письмо заканчивалось указанием на статьи закона, по которым начальник Мобилизационного отдела являлся ответственным за правильность составления мобилизационных планов, представляемых на Высочайшее утверждение.

Другой раз, на этой же почве, у меня произошло столкновение с начальником штаба Киевского военного округа генерал-лейтенантом Алексеевым (Михаилом Васильевичем). Он также обиделся на указания «молодого начальника Мобилизационного отдела, позволяющего себе учить» его, генерала Алексеева, который много старше генерала Лукомского и который, как он думает, гораздо более опытный.

Мышлаевский, зная обидчивость Алексеева и щадя его самолюбие, ответил ему очень мягким письмом, указывая, что «генерал-майор Лукомский исполняет лишь то, что законом на него возложено». Алексеев этим не удовлетворился, и последовало на эту же тему новое письмо, но уже от командующего войсками округа, генерала Иванова, на имя военного министра. Я спроектировал очень мягкий, примирительный ответ, но военный министр, генерал Сухомлинов, внес ряд поправок, и ответное его письмо получилось очень ядовитым и неприятным для Алексеева.

Эти трения и недоразумения были в 1909 и первой половине 1910 года; в последующий же период начальники штабов округов примирились с моей молодостью и признали мой авторитет в мобилизационных вопросах. Дальнейших недоразумений не было. Но в Петербурге представители и чины различных главных управлений еще долго шипели, но. за спиной. Впрочем, однажды на меня обиделся начальник Канцелярии Военного министерства генерал-лейтенант Данилов¹⁷⁹ (рыжий), и «инцидент» вызвал целую переписку.

Случилось это так. При составлении годовой сметы по Мобилизационному отделу был представлен расчет испрашиваемого кредита на поверочные мобилизации. Расчет сопровождался объяснительной запиской. Николай Александрович Данилов не согласился с некоторыми доводами объяснительной записки и прислал мне письмо, в котором просил дать объяснение по некоторым вопросам и высказал предположение, что я, составляя записку, допустил какие-то ошибки. Я ответил по пунктам, отстаивая свою записку. В одном месте письма, совершенно не имея в виду допустить некорректность, я написал: «Кроме того, позволяю себе указать Вашему Превосходительству» и т. д.